w - Vasilyev Boris Lyubi Rossiyu V Nepogodu

все. Но кто-то когда-то сообразил, что личность чрезвычайно опасна для

тоталитарной империи, и лишил понятие нравственности ее личностного

самовыражения. Это было несложно осуществить во всеимперском

объеме, поскольку нравственность лишена вещности, а потому и не

охраняется государством, и тем не менее государство без нравственности –

нонсенс. Даже в проклятое Средневековье нашего века гитлеризм и

сталинщина существовали в определенных – и весьма схожих! –

3

нравственных испостасях, и если нравственность фашизма – дикость, при

которой иноплеменник всегда рабЮ то нравственность сталинской эпохи –

варварство, при котором любой иноверец всегда враг. И нравственность

защищает нас сегодня уже не от природы, а от самих себя. Однако слой ее

столь тонок, столь уязвим, столь подвержен как внутренней коррозии, так и

внешнему окислению, что оно само нуждается в каждодневном

наращивании, накоплении, очищении от скверны. Гибель десятков тысяч

культур в истории должна напоминать нам о нравственности, дабы

однажды не обнаружить ее неожиданного падения. Особенно если

учитывать, что нравственность подчинаяется всеобщему закону энтропии,

и если в мире идет постоянная перекачка энергии от теплого к холодному, в

природе – от живого к мертвому, то в человеческом обществе с недавних

пор обнаружилась глобальная тенденция к упрощению нравственности и

расстрате «озонного слоя». Существующая ныне энтропия нравственности

есть потенциальная вероятность отката назад: это уже происходило на

наших глазах, и все мы знаем, сколь трудно возвратное восхождения. Даже

не на вершины духа, а хотя бы на позиции, некогда освоенные предками.

1

Публикуются на сайте с разрешения правообладателя.

«Люби Россию в непогоду» (2006) Публицистика (М., Вагриус, 2006)

Борис Васильев

П О Н Е Д Е Л Ь Н И К О Б И Т А Н И Я.

Понедельник - с его мучительным похмельем, тошнотой, голов-

ной болью, раздражительностью, тоской по глотку хмельного и острой

жаждой ничего не делать...

Понедельник обитания - это у нас, в России, сегодня. Все ци-

вилизованные страны существуют в среде обитания, обусловленной

не столько географией, сколько собственной историей. У нас,

естественно, есть и своя география, и своя история, но суть не в их

отличии от Европы. Суть в том, что векторы как истории, так и

географии

у

нас

и

Европы

оказались

диаметрально

противоположными.

Но сначала - НАВЕДЕНИЕ НА ЦЕЛЬ.

Все великие державы - живые организмы. Каждой свойственно

рождение, детство, юность, зрелость, старение и - гибель.

Психологическое состояние народа, при котором возникает утрата

смысла существования, социальная апатия, историческая амнезия,

потеря ощущения своего собственного отечества. Из его памяти

исчезает представление о собственной истории, и остается одна

география. Место обитания, земля, именуемая родиной. И если эта, моя

земля, остается, то не все ли равно, как она сегодня называется? И

галлы становятся французами, бритты - англичанами, а славяне

Пелопоннеса начинают именовать себя греками, забыв о собственном

языке.

Все древние державы проходили эти ступени по законам живых

существ, а отнюдь не по параграфам классовой борьбы, пока не

превращались в пыль. В страницы истории скучного школьного

учебника, толкующего о фактах и датах, и угрюмо молчащего о

страстях. А ведь именно страсти в конечном итоге приводили все

державы к гибели, постепенно, исподволь меняя характер титульного

населения. Потом изношенная оболочка отмирала порою от ударов

извне, порою - от перегрева внутренних неосуществленных желаний, а

2

население оставалось, продолжая существовать уже с иным

характером, а зачастую и с другим именем. Жители современной

Греции не являются потомками древних греков точно так же, как

итальянцы - древних римлян, французы - древних галлов или египтяне

- строителей пирамид. В отличие от Великих держав народы

бессмертны, однако им суждено наследовать только среду обитания.

Или - наш понедельник, если исторические коллизии вкупе с

географией подготовили им именно эту нелегкую судьбу.

Ну, а все же, по какой конкретной причине гибнут царства и го-

сударства? А гибнут они по той простой причине, что население этих

стран вдруг теряет всякое желание умирать во спасение именно этого