w - Vasilyev Boris Lyubi Rossiyu V Nepogodu

нул три признака, по которым это легко сделать.

1. Русы бреют голову начисто, оставляя лишь первородный клок

волос на темени, тогда как славяне стригут волосы в кружок ("под гор-

шок").

2. Славяне всегда умываются под струей текущей воды, тогда как

русы делают это в тазу, что и по сей день типично для всех

европейских народов древнегерманского происхождения.

3. Наконец, главное. Он уверяет, что земли здесь небогатые, а

посему основным занятием русов является не земледелие со

скотоводством, а насильственное взимание пошлины с товаров,

поступающих по торговому пути "Из варяг в греки", а то и попросту

грабеж с последующим сбытом добычи хазарским купцам. Запомним

это, поскольку подобное занятие уж очень напоминает нам о пиратстве

варягов.

Вероятно, русы оказали существенное сопротивление готам, пос-

кольку были отброшены с занимаемых ими земель в совсем уж

некормные неудобья и частично рассеяны. Готы отправились дальше

на юг, а русы - остались где-то в заильменьских болотах, постепенно

25

приходя в себя от разгрома. На это, естественно, потребовалось немало

времени, и когда они сумели возродиться, как организованный социум,

оказалось, что их земли северее озера Ильмень заняты пришедшими на

свободное место славянами, которые долго сохраняли это название,

пока оно не заменилось на новое: новгородцы. По их главному городу,

который они успели не только построить, но и укрепить.

Вот об этом-то народе русов наша летопись по какой-то причине

и не упоминает в перечне славянских племен и их неславянских

соседей. Но, как уж было сказано выше, под 862-годом вдруг извещает,

что депутация от Тройственного союза - новгородских словен,

кривичей и веси - в поисках третейского судьи отправилась - цитирую:

"И ПОШЛИ ЗА МОРЕ, К ВАРЯГАМ, К РУСИ."

Позвольте, за какое море? За Балтийское? Тогда они пришли бы к

шведам, но летопись специально оговаривает, что то были не шведы

("свеи"), а - Русь. Тогда через какое море им пришлось переплывать,

если учесть, что "за море" означает его пересечение? Через Финский за-

лив они попали бы к финнам, которых хорошо знали, и, следовательно,

никакого уточнения ("к руси") не потребовалось бы. По морю - не "за

море", подчеркиваю! - прибыли бы к племенам прибалтийским,

которые тоже им были известны, поскольку они являлись их

торговыми партнерами. Тогда куда же, за какое море направили свои

челны наши предки?

А если предположить, что так они называли озеро Ильмень? Ведь

говорим же мы - "Славное море, священный Байкал"? Ведь даже

официально именуем же мы Каспийское и Аральское (увы, уже не

существующее) озера морями? Ильмень в те времена был существенно

больше, чем сейчас, на нем, лежащем на продуваемой со всех сторон

равнине, случались и бури, и шквалы, и штормы, и пересечение его в

то время было делом совсем не простым.

А что понимали под словом "море" наши предки? В олонецком и

онежском диалектах "море" означало "озеро", то есть, прежде сего - ог-

ромный водный бассейн. В "Житии Александра Невского" "морем"

именуется Чудское озеро. Вряд ли будет большим преувеличением

предположение, что в записи легенды о призвании варягов автор

летописи употребил слово "море" в значении прежде всего большого

водного пространства, которое требует не просто пересечения, как,

скажем, река, но пути длительного и рискованного. Путешествия -

"За". За пределы привычной ойкумены, а на запад я ее покидаю, на

26

восток, юг или север - в данном случае безразлично. Главное - далеко.

Событие.

Да, скажет читатель, допустим. Но причем тут тогда варяги, из

среды которых наши многомудрые предки решили избрать третейского

судью для восстановления порядка?

Вопрос вполне закономерен, но вспомните, как характеризует ру-

сов готский историк Иордан в третьем пункте своих предупреждений о

принципиальной разнице между русами и славянами? По его словам,

русы занимались грабежом торговых караванов. То есть, с точки зрения

нормальным трудом кормящихся народов были теми же варягами,

только - оседлыми, выходящими на промысел с началом навигации, а

зиму проводящими не на тоскливых варяжских зимовьях, а в городах и

селах со своими женами и семьями. Может быть именно по этой

причине наша летопись и разъясняет, что они не шведы, не норманы,

не англы, то есть, не народы, живущие праведными трудами и лишь