Unknown - GUSchE_VODY

же. Томас не был незнакомцем из интернета. Он был хуже. Он был реальным парнем, и его

преступления крутили на первой полосе новостей на прошлой неделе.

Слезы жгут мне глаза, и я пытаюсь их подавить.

-Как я могла быть такой дурой?

-Ошибки - часть нашей жизни, Шарлотта. Ты должна благодарить Бога, что эта ошибка не

обошлась тебе в высокую цену.

Слова звучат резко, но не ее голос. Вероятно, это первый раз, когда я слышу, чтобы моя

бабушка обращалась ко мне с чем - то, похожим на доброту.

-Все меня ненавидят? - спрашиваю я.

Ее руки замирают и она смотрит на меня.

-Ненавидят тебя? Моя дорогая девочка, мы тебя любим.

Не могу вспомнить, чтобы бабушка когда - либо говорила, что любит меня. Свежие эмоции

захлестывают меня, и я начинаю рыдать.

Верная себе, бабушка не успокаивает меня. Она продолжает вязание.

-Могу представить, что это захватывающее ощущение - проводить время с опасным

молодым человеком. Вы, современные девушки, кажется, не можете отделить ваши

фантазии от реалности. Жизнь - не кино.

Ее практичность заставляет мои слезы высохнуть.

-Все было не так.

-В самом деле?

-Он был другим. Я думала, он другой.

Она вздыхает.

-Конечно, думала.

-Не понимаю. Он никогда не причинял мне вреда. Никогда не относился ко мне плохо. У него

было достаточо возможностей навредить мне, но он этого не делал. - Край моего одеяла

служит хорошей заменой носового платка. Хотела бы я перестать плакать.

-Уверена, у него также было достаточно возможностей причинить вред своей матери. Мы не

сможем понять мотивов людей с психическими расстройствами.

Я думаю о карандашном рисунке матери Томаса. Он ее любил. Уважал. В их отношениях не

было никакой ярости. Не было гнева. Что - то изменилось? Он давал мне какие - то сигналы, которые я слепо игнорировала?

Он нее мог нарисовать ее после убийства. Он боялся, что выдаст себя?

Моя бабушка поднимает глаза и встречается со мной взглядом.

-Твой отец и братья предупреждали тебя держаться подальше от этого типа. Тебе следовало

послушаться.

-Я знаю, знаю. Все мужчины в семье знают, что луше для бедной, беззащитной Шарлотты.

-Очевидно.

Очевидно. Я откидываюсь на подушку.

Лили думала, что у нее все под контролем, и вот к чему это привело.

Вела ли я себя так же глупо?

Раздается стук в дверь, и я поднимаю взгляд на Бена, стоящего в дверях. Должно быть, он

только что вернулся с работы, потому что все еще в форме. Он смотрит на бабушку, затем

снова на меня.

-Я подумал, может быть, я могу держать следующую вахту.

Мне хочется прижаться к нему и закричать: «ДА, БЕН. СПАСИ МЕНЯ ОТ ЭТОЙ ПЫТКИ».

Вместо этого я веду себя более скромно. Складываю руки в молитвенном жесте и произношу

это одними губами.

Бабушка складывает спицы в сумку.

-Я не слепая, Шарлотта.

-Прости, - говорю я, но на самом деле мне ни капельки не жаль. Она уходит, а Бен входит в

комнату, и это все, что имеет значение.

Он садится на кровать, и я двигаюсь, давая ему место. Он принимает приглашение и

облокачивается на спинку кровати рядом со мной.

Спустя мгновение Бен протягивает руку и я беру ее.

-Похоже, ты плакала, - говорит он мягко.

-Бабушка сказала, что любит меня.

-И ты заплакала? Удивлен, что ты не упала в обморок от потрясения.

Я толкаю его плечом.

Затем меня захлестывают эмоции, и я снова плачу. Я прижимаюсь к плечу брата, и он

обнимает меня одной рукой за плечи. Поверить не могу, что Бен не стал тратить время на то, чтобы переодеться.

-Почему я тебя не послушала? - Слезы жгут мне глаза и я пытаюсь их сдержать. - Как я могла

быть такой дурой?

-Ты не дура. - Бен опускает мои руки и стирает мои слезы. - Ты вовсе не дура.

-Ты так говоришь только потому, что до сих пор меня жалеешь. Поверь мне, завтра ты

будешь считать меня полной дурой. Я уловила мысль бабушки, четко и ясно.

-Не - а. Я передам эту мысль бабушке и Дэнни.

Я улыбаюсь сквозь слезы.

-Я даже не могу на него злиться. Ты знаешь, что я облажалась, когда я не злюсь на Дэнни.

Должно быть, дверь его спальни открыта, потому что его крик отдается в коридоре:

-Я тоже люблю тебя, Шэр.

Я смеюсь сквозь судорожные вздохи и вытираю глаза. Дэнни нес меня вниз прошлой ночью.

Он ехал в машине «скорой помощи» вместе со мной. Держал меня за руку в больнице и

сказал врачу, что меня должна осматривать женщина.

Когда папа требовал ответов обо всем, что я делала с Томасом, Дэнни сказал ему «отвалить»