Unknown - converted_file_82a98b44

- Ты и есть сам “Кокон”, насколько я теперь понимаю? – Спросил его Михаил.

- Я бы сказал, определённая его часть. А визуальное выражение может быть и любым другим. Но я посчитал, достаточно хорошо тебя теперь зная, что ты скорее станешь говорить о серьёзных вещах с серьёзным мужчиной, чем с ребёнком, женщиной, стариком или какой-нибудь говорящей лошадью.

- Так всё это обман? Иллюзия? Весь этот постапокалиптический мир... вся эта боль, все эти смерти...

- Что плохого в том, что иллюзорны смерть и боль? Но я понимаю – куда ты сейчас поведёшь. Но, поверь, это было необходимо.

- Очередной грёбаный тест?

- Не всё так просто. Ты позволишь тебе кое-что показать? Так сказать предысторию вопроса?

- Покажи. – Убито согласился Михаил. И Страж показал.

Невообразимо далёкий мир у сверкающего смертоносными излучениями ядра галактики, существовавший в невообразимо далёкие времена. Невообразимо чуждый человеку, населённый невообразимо иными существами, не ведавшими в своём мире, который мог бы показаться человеку жестоким, горя и зла. Не только не причинявших никому боли, но и не понимавших самую концепцию насилия, отсутствовавшую не только в их словаре, но даже и в самих их душах.

Целая цивилизация, сумевшая быть идеальной в своём, идеальном, для них мире. Их жизненная философия базировалась на том, что нет изначально плохих существ или плохих вещей. Есть неудачные стечения обстоятельств. Которые они, в меру сил, и старались делать удачными, с лёгкостью отказываясь в себе от всего, что могло принести вред окружающим или их планете.

Они развились настолько в своём управляемом ими же мире, что могли бы взять себе всю Вселенную, но довольствовались только своей ухоженной планетой, не видя нужды в далёких и чужих звёздах. И как они искренне радовались, когда рядом с собой они обнаружили и другую жизнь, другую цивилизацию. Они пестовали её, лелеяли, помогали знанием и советом, научили тех, кого уже считали своими духовными детьми, путешествовать между звёздами. Только потому, что их “детям” так хотелось.

Но однажды “дети” пришли, чтобы “отблагодарить” своих родителей, которых в определённый момент посчитали слишком опасными для себя. И не происходило в истории мира трагедии страшней, чем трагедия этих существ, не имевших за ненадобностью даже самоназвания. “Дети” убивали их жестоко и беспощадно, а они и не думали сопротивляться. Они просто не понимали, что это действительно происходит. Они даже представить себе не могли – Как? Зачем? За что? Почему? И очень скоро их цивилизация почти перестала существовать.

Но случилась трагедия ещё страшней – уцелевшие единицы поняли. И Страх вошёл в их души. И всё, что с ним связано, включая порождаемое им унижение и порождаемую ими вместе ненависть, которую они и обратили на головы своих убийц. Несколько уцелевших существ не только уничтожили всю армию, как они теперь знали, противника, но и всю их цивилизацию, превратив родную планету вторгшихся в пустыню, где даже камней не осталось – только пыль и пепел.

А потом, в течении нескольких лет, они строили флотилию “Мессий”, населяя их искусственными существами нескольких видов, призванными выполнять вполне определённые задачи. “Миссионеры” – просвещение и наставление, “Десантники” – локальные боевые действия, создание плацдарма для успешного функционирования “Миссионеров”. “Просветители”, “Корректировщики”, “Наблюдатели”... Каждый имел своё предназначение. И, разумеется, “Накопители”.

Задача “Накопителя”, основываясь на предварительных данных, собранных радарами и сканерами “Мессии” – произвести более точную разведку и, найдя подходящее существо, вселиться в него, сжиться с ним, стать им. Таким образом достигалось полное понимание чужой жизни, её возможностей и потенциала. При этом сразу оценивалась и успешность “подселения”. Чем разумней оказывался приоритетный вид, из которого “Накопитель” выбирал особь, тем быстрее он и особь сживались. Оценка производилась, таким образом, и по времени, затраченному на адаптацию в чужом организме.

Но “Накопитель” также делал избранную особь более агрессивной и практически неуправляемой в рамках морально-этических норм конкретного вида, если таковые вообще существовали. “Жертва” начинала действовать строго по своему усмотрению в любой ситуации. Подразумевалось, что в достаточно разумном мире, такую особь не убьют, а постараются повлиять на неё каким-либо другим, более терпимым и гуманным образом. И только в варварском мире такую особь постараются немедленно уничтожить.