Unknown - converted_file_82a98b44

Потом имплантоид отошёл в сторону, а Охотник вошёл внутрь. Старейшины стояли на тех же местах, где он встретился с ними и в первый раз. Посохи в их руках двинулись, но ничего не произошло. Один Старейшина побелел и упал на пол. То ли потерял сознание, то ли умер. Это уже не имело значения, их судьба и так предрешена. Охотник подошёл к помосту и остановился.

- Как мог ты – человек – связаться с этими адскими порождениями?! – Загрохотал Старейшина, стоявший как раз напротив него.

- Вы их породили. Так что где на самом деле ад – сомневаться не приходится. Где “Кокон”?

- Ты ничего не знаешь!!

- А вы знаете?

- Мы знаем всё!!

- Верх невежества – сказать “я знаю”, а как назвать претензию на всезнание, я даже не догадываюсь. Где “Кокон”?

- Неужели ты думаешь, что мы пропустим тебя к нему? Я ещё раз повторяю: ты ни-че-го не зна-ешь!

- Я устал знать. Теперь я действую так, как подсказывает мне...

- Боже мой! – Включился в разговор другой Старейшина. – Какая банальщина!! Ты позволил эмоциям завладеть своим разумом! И кем ты теперь стал? Во что ты превратился?!

- В человека, наверное. И я не собираюсь спорить со всеми вами. Где “Кокон”?

- Ты не пройдёшь к нему. – Ответили все Старейшины в один голос.

- Вряд ли ваши заклинания помогут вам. Где “Кокон”?

- Ты совсем глупый?

- Как скажете. – Охотник отошёл к дальней стене. – Убейте их. – Отдал он приказ имплантоидам, и без того уже готовым к мести.

Старейшины перестали существовать буквально в пару кратких мгновений. Охотник тут же вскинул руку с “Карой” и выстрелил ближайшему имплантоиду в голову. Её пробило насквозь. Другой успел дёрнуться в сторону, но спастись всё же не успел. Он ещё попытался выстрелить из излучателя, но и в его голове появилось крупное отверстие. Тело с грохотом упало на пол. И Охотник остался один, возвышаясь среди мёртвых тел неподвижным светлым изваянием, будто Азраил, спустившийся с небес за своей страшной данью. Сколько он так простоял – он не знал, но из состояния оцепенения его вывели настойчивые “крики” “СД”.

СД: Слышь, братан, харе балдеть. Ещё месадж имеется. На этот раз, мамой клянусь, без соплей и нытья. Старый пердун так меня запрограммил, шо я только теперь и могу сказать. А осталось по котлам минут пять от силы, если не туфту блымалка вещает.

Чувак: Говори...

СД: Такое дело. Когда всё самое интересное закончится, а оно уже пять минут, как скончалось, у тебя будет ровно десять минут (то бишь уже пять осталось), шобы весь настропаленный старым хрычом боекомплект “Кары” расстрелять прямо в пол, а то – БАБАХ!!! – и всем кукан.

Чувак: Но откуда он мог знать, когда это случится?

СД: Вся эта фигь завязана на мой таймер. А сказать я не мог. Я же говорю – запрограммила меня паскуда старая.

Чувак: Ясно. Отдыхай.

СД: Понял, не дурак.

Охотник расстрелял, как и было велено, весь боекомплект в пол. Он прекрасно понимал Старика и был абсолютно с ним согласен. Люди и без посторонней помощи прекрасно справляются с выдумыванием всё более новых и всё более эффективных средств уничтожения себе подобных. Ни к чему им такие игрушки. А потом начал внимательно исследовать помещение в поисках прохода к “Кокону”. Он оказался за дальней стеной, возле которой стояли раньше Старейшины и был замаскирован декоративными панелями. Охотник выдрал их и нашёл дверь. Которая, на этот раз, послушно открылась.

Он не помнил “Кокона”, но сразу его узнал. И сразу понял, что нужно делать дальше. Подошёл к нейросканеру и стал снимать с себя “СД”. Неожиданно из-за нейросканера выполз разбитый, но ещё умудряющийся передвигаться на гнутых катках (гусениц не было и следа) киборг. Охотник замер, но тут же увидел, что орудийная часть вырвана с мясом.

Облегчённо вздохнув, он даже немного развеселился и спросил у изувеченной железяки:

- Куда ползём так шустро?

- Куда-куда... – Проворчал коммуникатор киборга. – На войну с французами, это каждый дурак знает! Отсюда вывод: ты – исключительный дурак.

- С какими ещё французами? – Опешил Охотник от такой отповеди. Так опешил, что мир вокруг него тут же пошёл рябью, затрясся, разваливаясь на фрагменты, а затем и вовсе перестал существовать.

Глава 7. Приговор.

Михаил стоял в знакомом конусе света, на знакомом световом пятне и затравленно озирался. И тут из темноты к нему в светлое пространство вышел Страж. Только теперь на нём не наблюдалось никаких устрашающих доспехов и прочей подростковой атрибутики. Одет он оказался на этот раз в светлые, свободные одежды.