Джордж Байрон - Три старинные повести о вампирах

Мать с сестрами в это время жили в Лондоне. Что ж, время шло, и женихов надо было искать в столице, а не в нашей сельской глуши. Отец был дома, как всегда занят, как всегда деловит и неласков. Он не рассчитывал, что я начну входить в дела поместья, а меня, правду говоря, они вовсе не интересовали. Впереди была война, и несколько дней отпуска мне хотелось провести легко и с удовольствием.

Я с жадностью накинулся на новые книги, появившиеся в нашей библиотеке. Помню, как я читал «Гяура», не подозревая, какое близкое отношение к моей судьбе имеют приключения арабского юноши!

Я был взрослым мужчиной, носил шпагу, был вторым офицером эскадрона. Детские страхи были мне не к лицу, и я прямо спросил Джозефа о семействе Эверардов. Оказалось, что у них все в порядке, только вот Клара заболела и была вынуждена оставить место. Чем заболела, Джозеф не знал или не хотел говорить. Он молчал, смотрел в землю, заводил разговор о другом, пользуясь правами старого и преданного слуги, верно служившего нашей семье во времена бедности. Все же мне удалось понять, что Кларе плохо, и что она лежит дома. Врача к ней не зовут.

Последнее обрадовало меня, ибо я никогда не верил в благое действие рвотных микстур, клистиров и кровопусканий, бывших тридцать лет назад основными, если не единственными методами лечения всех болезней. Я более верил в силы молодого и здорового организма, но, рассудив, что силам нужна поддержка в виде хорошего питания, а Эверарды опять могли впасть в нужду, решил навестить их на следующее утро.

Я подъехал к их дому и удивился тому, что Чарлз Эверард приветствовал меня без радости и отвечал неохотно.

— Чем больна мисс Эверард?

— Да уж чем Господу угодно.

— Как она себя чувствует?

— Не извольте беспокоиться, хозяин.

— Я хочу навестить ее.

Здесь вмешалась Миссис Эверард. Видно было, что в доме она главная, и что воли у нее побольше, чем у краснолицего любителя пива, ее супруга.

— Нет, — сказала она. — Это ни к чему. Для чего мужчине заходить к лежащей в постели девушке?

Возразить мне было нечего, и я предложил помощь деньгами. К моему изумлению чета Эверардов отказалась легко и без колебаний. Тогда я удивился бескорыстию бедняков, теперь понимаю, что их добродетель была куплена проклятыми деньгами Редвина.

Я отступился. Мне не пристало просить о чем-либо крестьян и получать отказ, поэтому я терпел сколько мог. Много раз за эти дни проезжал я мимо дома Эверардов, но видел лишь закрытые двери и одного из супругов, стерегших порог. Я думал, что развратник заразил девушку гонореей, и что таинственность связана со стыдом и желанием соблюсти приличия. Однако, выходившие из дома священник и служка со святыми дарами, придали моим мыслям иное направление.

— Как она? — спросил я у отца Эндрю.

— Я принял исповедь, остальное в руке Божьей.

— Она поправляется?

— Она умирает.

Не медля ни секунды, я спешился у дома Эверарда.

— Я хочу видеть мисс Эверард.

— Я уже сказала, что это ни к чему.

— Ну что ж, миссис Эверард, — с важностью и угрозой ответил я. — Вы хорошо знаете свои права. Конечно, мне более пристало выслушивать вашего мужа, главу семьи, но, раз он молчит, я буду считать, что вы говорите от его имени, и обращаться буду к вам. Примите же во внимание, миссис Эверард, что ваша дочь очень плоха. Вы не говорите, что с ней, вы не зовете врача, вы скрываете ее от соседей и даже от меня, вашего законного господина. Люди могут подумать, что вы покрываете какое-то преступление. Чтобы прояснить дело, остановить сплетни и, если это еще возможно, помочь мисс Эверард, я немедленно отдам соответствующие распоряжения, и помощник шерифа войдет в ваш дом не добром, так силой, опираясь на закон, слугой которого он является, и которому все, и вы в том числе, должны безропотно подчиняться. Вы не первые мятежные крестьяне, которых мне придется привести к послушанию. То, что вы творите, похоже на неуважение властей, а этого я ни от кого не потерплю, тем более в тесной близости от моего дома.

Говоря все это, я был красен от бешенства и заикался от бушевавших во мне страстей. Миссис Эверард испугалась и принялась плакать.

— Мы уважаем власти, молодой господин, — ответил Чарлз Эверард дрожащим голосом. — Мы не хотели позора, и надеемся избежать его с вашей помощью. Зайдите и пожалейте нас, бедных грешников.

Сестра Клары проводила меня в ее комнату. Я боялся того, что мне предстояло увидеть. Смерть, кровь, раны, изувеченные тела, все это ждало меня в ближайшем будущем, а тогда я был неопытен, не закалился страданиями и страшился изменений любимого цветущего лица.