Никола Седнев - В окрестностях Милены

— Извините, пожалуйста, — сказал Паша Макаренко, прекратив смотреть в сторону.

— Нет, не «извините»! Нет, не «извините»! Не надо мне говорить «извините»! У вас что — руки отсохли?! Ручки больные?!

Ассистентка Мальвина (это не имя, а фамилия с соответствующим ударением на первом слоге, девушка лет сорока пяти — тип, часто встречающийся на киностудиях: любит одеваться по моде тинейджеров, кататься на роликах и заплетать косички, от натуральных же подростков отличается морщинками на лице и вымытыми ушами, я таких называю «старая девушка», не путать со старой девой), чей затылок и «хвостики» с бантами частично заслоняли мне вид на творческий процесс Доры Филатовой, обернулась, кивком поздоровалась, одной мимикой показала: «О Господи...» И тихо пожаловалась:

— Офигевшая. С утра на всех орет...

— Все гении больные на голову, — шепотом проконсультировал я ее. — Чем талантливее, тем невыносимее. Подручными предметами сегодня еще не швырялась?

— Нет, пока Бог миловал, — вздохнула вечная девушка.

— С ножкой от стула за директором картины Боковым не гонялась, громко крича: «Убью гада»?

— Ой, не напоминайте...

— Так отчего ж, родная, ты в печали? Ну, тебе не угодишь... Уже режиссеру и покричать нельзя.

Все это время Милена несколько испуганно смотрела на меня. Тут, прервав наше с Мальвиной шушуканье, Дора опять сделала неожиданный кульбит от громогласной раздачи к тихой спокойной любезности:

— Вот Виталий Заремба пришел навестить нашу... исполнительницу главной роли. — Она вновь развернулась ко мне. — Я в восторге от Милены. Диапазон — широчайший! Она может играть все! Работоспособность жуткая! Репетировать готова до упаду — упасть от изнеможения и вот так, лежа на полу лицом в паркет, продолжать репетировать!

— И потом, — продлил оператор список прегрешений съемочной группы, — подсвет в этом дубле не всегда попадал в лицо актерам — «гулял».

— Кто держал подсвет?! — страшным голосом закричала Дора. — Сережа?! Пашенька, отойдите, вы мне Сережу заслоняете. Сережа, вы что ж, родименький, блин, охренели, придурок долбанный?! Вы не можете подсвет на лицо направлять, а не на жопу?! Ручки устали, Сереженька?! Вы кретин безрукий!

Особенно изгалялись киностудийные остроумцы по поводу редкой способности Доры Филатовой матюкаться на «вы» — рядом с любым ругательством неизменно сохранять вежливое «вы» и никогда не опускаться до панибратского «ты». Только изысканное «вы сволочь», но ни в коем случае не безвкусное, вульгарное «ты сволочь».

Дальше она опять поворотилась ко мне и с доброй улыбкой сказала совершенно спокойно:

— Сейчас еще дубль снимем, и Милена будет свободна на полчасика. Нет!!! — лицо ее исказилось. — Не будем делать дубля, всё! Хреново — ну, пусть так и будет! Всё!!! И ничего я не хочу! И ничего мне не надо!.. — Дора начала швырять в Пашу и Сережу подручными предметами, и я на всякий случай отошел в сторону от линии огня, хотя все прекрасно знали — она ни в кого никогда не попадет...

— У меня пленка заканчивается, — объявил оператор. — Перезарядка.

— Всем двадцать минут перерыва! — скомандовала Дора.

— Вы обещали в перерыве дать интервью... — напомнила дама с блокнотом, перехватив Милену на полпути ко мне.

— Чуть позже, — ответила Милена.

— Милена, душечка... Ну, ладно, потом, — сказала гримерша.

— Что? — спросила Милена, снова приостановившись.

— Да нет... я хотела вам грим подправить. Не страшно, потом. Вскоре очередной островок кустов скрыл от нас съемочную группу.

— Ты уже три недели не звонишь, — сказал я. — Что-то случилось?

— Я была очень занята. Днем съемки, вечером репетиции.

Я на ходу непринужденно, как бы между прочим, обнял ее. Хотя мне совсем не хотелось этого делать. Одним движением руки изобразить соскучившегося недотепу — скудоумный, отдающий деревенщиной, согласен, но зато самый простой и эффективный способ обострить ситуацию, чтобы заставить всех персонажей проявить себя.

Провокация дала свои плоды тотчас, без цветения и без завязи — Милена быстро отстранила мою руку:

— Не надо меня обнимать при Джоне, пожалуйста. — И оглянулась.

— Почему? — заинтересовался я, хотя и так все было понятно. Но уж лучше сразу расставить все точки.

— Ну... ему будет больно.

Тут у нее в сумочке проснулся мобильный телефон.

— Извини... Алло! Ой, ну, перестань Джон, — она засмеялась. — Джон, ну, это не то, что ты думаешь... Ну, я скоро буду.

— Ты купила мобильник?