Борис Дышленко - Малые Шведки и мимолетные упоминания о иных мирах и окрестностях

От Пузанова, если по железной дороге на Жмых (а боковую ветку закрыли), то налево, ближе к заливу, так что получается вроде Бермудского треугольника (но об этом впереди особое сообщение), там они размещаются на буграх, но не то чтоб на дюнах, а так, на горках. А дюны тоже были — там однажды живого человека нашли. В целом же Малые Шведки деревня небольшая, но ладная. Нормальная деревня: зимой холодно, летом жарко, а весной, конечно, все расцветает. По горкам всё дома, дома и только одна квартира, у Дурака. Он там сам все устроил: и водопровод, и центральное, даже ванную с санузлом. Это Дурак Сметана, а через дом от него Сосатель, так что между ними тетка Услада с мужем. Хорошая тетка, в самом соку, и весь дом на ней: как говорится, и флора, и фауна, и собственный муж. Муж у тетки Услады не в пример другим жителям щупленький и с разными мыслями. Он шестьдесят лет прожил и умер в семьдесят.

А в остальном деревня надежная, крепкая, правда, не сказать чтоб такая уж простая. В общем, со своими обычаями, но об этом, собственно, и речь.

Один в кино пошел, а Дурак Сметана часы чинит. Вот Дурак Сметана и говорит жене: я, говорит, часы починил, теперь пойду их относить, а ты пока дом посторожи. И ушел, а та давай дом сторожить и ворон считать. Сторожила-сторожила, только видит, не получается, и тоже пошла в кино, там одного и встретила. Тот говорит: давай к тебе пойдем, Сметаны-то небось дома нет. Та говорит, часы пошел относить, но скоро придет. А один — такой настырный — пошли, говорит, да пошли. Она и уступила. Приходят, а квартиру, пока она ходила, наркоманы обворовали. Что было драгоценного, все вынесли. Дурак приходит, видит — ничего нет и дома еще какой-то. Как же ты, говорит жене, сторожила, а этот кто? Так, говорит, один, в кино встретила. Сметана рассердился: ну и иди, говорит с ним в кино и больше не приходи. Вот они с тем в кино и пошли, а ДуракСметана назад разбогател. Хорошо ему, Дураку.

Дурак Пингвина встретил, тот навстречу шел.

— Читал, что про меня написано? — спросил Дурака Пингвин.

— Читал, — говорит Сметана. — Там написано, что глупый Пингвин робко прячет.

— Так это про меня, — говорит Пингвин, — Максим Горький написал.

— Читал, — говорит Сметана.

— Так это про меня.

Пингвин не то что был пингвин, а так, мужчина такой, Пингвин звали. Ну, с ним все ясно — ему денег дай. Деньги любил. Я, говорил, за деньги все сделаю, даже мать родную зарежу. Матери у него не было, сирота. Ну, ему никто и не давал, потому что брать брал, а чтоб назад вернуть, так разговору нет. Все и перестали.

Дурак Сметана был огромный и самый сильный на селе, и если кому что надо тяжелое тащить, всегда звали Дурака. Как-то сидели, перекуривали с Хлопушей и заспорили. Тут и Пингвин с Ворошиловским Стрелком подошли.

— Все силы человека должны быть в его голове, — сказал Хлопуша.

— Не клади все яйца в одну корзину, — сказал Пингвин.

— Это как понимать? — спросил Хлопуша.

— А то, что потеряешь голову — и сил никаких не останется, — объяснил Ворошиловский Стрелок.

Дурак Сметана решил, что и правда не стоит.

Из другой деревни Ворошиловский Стрелок был. Ну, конечно, он не чета шведцам — те ростом под два метра, хоть и дурные. Один Сосатель корову гнал.

Стрелок сложил руки рупором и закричал:

— Эй, шведец!

— Испанский король тебе шведец, — Сосатель отзывается.

— Да ты постой, послушай, шведец, — пытался уговаривать его Ворошиловский Стрелок.

— Гусь свинье не шведец, — отрезал Сосатель. Он с высшим образованием. Такой был, что цены себе не сложит.

А Стрелку Хлопушу надо, он и Сосателя про Хлопушу хотел спросить. По пути встретил знакомого Пингвина. Тот хоть и дурной, но попроще был.

— Ну что? — спросил он его. — Видел Хлопушу?