Витакер Д.С. - Группы как инструмент психологической помощи

помощи, уже обсуждались в главах 9 и 10. Указывалось, например, что когда

большинство членов группы рассматривают проблему как принадлежность только одного

человека, можно провести вмешательство, которое обратит данную проблему в общую.

Участникам группы также можно предложить новые значения событий. Например, в

группе для людей, ухаживающих за престарелыми родственниками, дискуссия обратилась

к вопросу о том, как облегчить бремя постоянной заботы. Одна женщина средних лет

заявила, что никогда не оставляет своего престарелого отца одного, за исключением

случаев, когда делает необходимые покупки. Психотерапевт спросил: "Интересно, почему

вы не можете позволить себе самых обычных радостей жизни?" Подобным вопросом

психотерапевт показывает, что рассматривает поведение этой женщины не как

добродетельную преданность, а как сомнительное самопожертвование. Он придает ее

поведению иное значение, чем то, которое придавала ему она сама.

В подростковой группе, состоящей из малолетних правонарушителей, один

шестнадцатилетний парень хвастался своими конфликтами с законом. Он сказал, что

родители постоянно орут на него, но он все равно поступает, как ему нравится, не

обращая на них никакого внимания. Социальный работник заметил: "Похоже, ты все это

делаешь только потому, что знаешь: им это не нравится. Значит, они по-прежнему имеют

на тебя огромное влияние". Данное вмешательство социального работника указывает, что

поведение, которое парень

318

рассматривал как признак независимости, может вместо этого рассматриваться как

реакция сопротивления желаниям родителей и, следовательно, как показатель

несамостоятельности его мышления.

Краткосрочная психотерапевтическая группа была составлена из студентов университета, первоначально отрекомендовавшихся людьми, имеющими проблемы с учебой. В

198

контексте дискуссии о чувстве собственного достоинства один молодой человек

представил как свидетельство своей никчемности тот факт, что он допустил ошибку, играя на классической гитаре на университетском концерте. Он упорно держался этого

взгляда, несмотря на заверения, что он действительно хорошо играет и никто не заметил

его ошибки. Психотерапевт сказал: "Действительно ли одна-единственная ошибка может

доказать вашу никчемность — и гитариста, и человека?" Отчасти этот комментарий

подчеркивал то, что уже было высказано членами группы. Отчасти он бросал вызов

значению, которое молодой человек был склонен приписывать собственному поведению: одна ошибка, равная никчемности.

Мы подходим к вопросу о предложении людям интерпретаций. Приписывание значений

поведению является как раз тем, что каждый постоянно делает и непременно должен

делать, дабы благополучно прожить день (например: "Тот водитель идет на риск; лучше

держаться позади"; "Кажется, я его обидел"). Психотерапевт более или менее постоянно

приписывает какие-то значения наблюдаемому им в группе поведению. По большей части

он хранит их в себе, но время от времени высказывает их членам группы. Вопрос, разумеется, заключается в том, когда и как это делать.

Часто оказывается возможным выстроить основу для интерпретаций с помощью иных

форм вмешательств — так, чтобы члены группы подошли к пересмотру значений, которые они приписывают событиям, и начали выстраивать для себя новые значения.

Если они этого не делают, а вы видите новое значение, которое, будучи принятым, начало

бы работать им на пользу, вы можете предложить это значение сами. Если человек

занялся подготовительной работой, он будет крайне близок к самостоятельному

восприятию нового значения и вполне готов к тому, чтобы принять и использовать

производимое психотерапевтом вмешательство, призванное ввести новое значение.

Несколько типов интерпретаций могут работать вразрез с теми це-Влями, которые

психотерапевт ставит перед группой. Одну из них Фулкс (Foulkes) называет

"запредельной"интерпретацией (plunging interpretation): версия событий оказывается

настолько невероятной для слушателя, что j он не может ею воспользоваться. В лучшем

случае он бывает сбит с толку, в худшем — полностью утрачивает доверие к

психотерапевту как

319

к человеку разумному. Фулкс приводит следующий пример запредельной интерпретации.

Пациент сообщил, что когда ему было примерно шестнадцать лет, у него однажды