Андрей - Бледнее бледного

было, знаете ли, чревато…

Бывало, правда, и по-другому. И вот это уж точно – абсолютная и истинная правда – когда

появившаяся из ниоткуда плакальщица худого никому не делала, а как раз напротив –

позволяла кому-то взять гребень и расчесать ей волосы. А до этого они были все просто, ну сплошь ненормальные – с гребнями не расставались ни на миг, и за гривами своими

ухаживали, как за единственным и неповторимым сокровищем. Правда, если честно, то

было за чем… И ни одна девица – будь то последняя девка трактирная, или самая что ни

на есть ухоженная госпожа, – им была не соперница. Красота у плакальщиц была

совершенно неземной, и портили ее чуток только бесцветные водянистые глаза. Впрочем, и на это, говорят, есть свои любители.

Был у них, правда, еще один недостаток, но большей части народонаселения он оставался

неведом – зубки у них были очень уж мелкими, но зато в количестве, намного

превышающем общепринятую норму. Почему так и зачем – оставалось неясным, ибо

никто и никогда не видел их за едой…

Так вот. Те редкие счастливцы, что были удостоены чести поухаживать за роскошными

волосами плакальщицы, жили после долго, счастливо, и ничто их не брало. Ни хвори-

болезни, ни война с пожаром, ни вовремя выкинутый в их сторону нож… Все им нипочем

было.

Но случалось такое редко, а чаще все же приходили ларонны, чтобы убивать. За чьей-то

никчемной жизнью они приходили. И не успокаивались, пока не забирали.

Убивали они своим беззвучным плачем, и, как утверждалось, спасения от него не было

никакого. Впрочем, как только что выяснилось, летописи по своему обыкновению врали, и защита все-таки имелась. Очень, правда, специфическая и не всем доступная, но все же

имелась… Кольцо некромансера, во всяком случае, леди Кай защитило. И очень даже

неплохо, умудрившись доставить при этом самой ларонне некоторые, скажем так, –

неудобства. А, попросту говоря – сделало ей больно. Так что – было тут над чем

подумать…

Ларонна тем временем доползла до Осси, схватила ее за руку и припала губами к перстню, не переставая при этом причитать и всхлипывать. Кольцо на такое своевольное

проявление подобострастия не отреагировало никак, в отличие от леди Кай, которой этот

цирк порядком уже надоел.

– Встань. Хватит уже, – Осси нагнулась и рывком подняла ползающую у ног девчушку. –

Хватит. Я не сержусь.

– Спасибо, моя госпожа, – прошелестела ларонна, широко распахнув свои огромные глаза.

– Спасибо, я вся покорнейше ваша.

– Это хорошо, – одобрила Осси. – А раз – вся моя, то хватит ползать. Садись и

рассказывай…

Плакальщица распахнула свои глазища еще шире, хотя только что Осси готова была

поклясться, что шире – уже просто физически невозможно, и вновь принялась

расчесывать волосы.

– Что рассказывать, госпожа?

– Что рассказывать?.. А, все. Все рассказывай. Откуда ты здесь? Что делаешь? Как давно?

Словом – все…

«Вот это – подход, – одобрила Хода. – Молодец. И пусть обращается к тебе: «светлейшая

повелительница», а то, «моя госпожа» – это как-то убого, да и, вообще…»

Осси ничего не ответила. Не ответила еще и потому, что в этот момент достаточно

неожиданно выступил Мей, который до этого тихо и незаметно держался в сторонке, всем

своим видом показывая, что дела ему ни до чего нет, и вообще, все это его никоим

образом не касается. Стоял себе, около лестницы и стоял, а потом вдруг, мягко и

неслышно ступая на своих могучих лапах, двинулся вперед, обошел застывшую в

изумлении интессу и подошел вплотную к ларонне.

Но вовсе не для того подошел, чтобы отъесть ей голову и пополнить свою коллекцию

таким воистину уникальным экземпляром, а для того чтобы взять и самым невинным

образом потереться о ее ноги совсем как давеча делал это, выражая леди Кай свое

благорасположение. Только что не мурлыкал при этом. В общем, как-то неожиданно

Мейла-кун себя повел. Неадекватно.

Ларонна вздохнула, потрепала Мея по голове-черепу, а затем, взгромоздившись обратно

на свое место – привычное и насиженное, провела пару раз гребнем по волосам, собираясь

с мыслями.

Сначала рассказ ее был путаным и сбивчивым, а голос звучал тихо и робко, но по мере

того как гребень скользил по шикарным волосам все плавнее, и речь тоже становилась все

спокойнее и вскоре текла уже совсем размерено и гладко.

История была долгой, и леди Кай уже не раз успела пожалеть о своей столь опрометчивой