Andrew - o 0a115616b968c99b

Францию. И хорошо, что месье де Шамплен придумал эту историю, - месье Франсуа якобы

утонул. Не надо ей знать, что муж ее повесился, ни к чему это».

В большом, бревенчатом обеденном зале жарко горел очаг. Полина остановилась на пороге

– мужчины сразу же поднялись, и звонким голосом сказала: «Уважаемые кавалеры Ордена

Веселья! Библиотека будет открыта сразу после трапезы, и вы сможете обменять книги.

Также завтра, в библиотеке, месье Лекарбо будет читать свои новые стихи, и переводы

индейских песен, приглашаются все!»

Она поймала взгляд Александра – сын сидел рядом с де Шампленом, и, открыв рот,

восторженно что-то слушал, и, помахав ему рукой, вернулась в боковую комнату, где ели

женщины.

Полли хозяйским взглядом оглядела стол и, садясь, проговорила: «Завтра с утра нас ждут

огороды, уважаемые мадам! Надо прополоть грядки и начинать высаживать семена, лето

обещает быть теплым, так что к осени мы будем уже с овощами».

-Все равно от цинги они не спасут, - вздохнул кто-то из дам.

-Отчего же, мадам Маргарита –Полли принялась за рагу из лесных голубей, обильно

сдобренное пряностями, - месье Довилль говорит, что свежие овощи и свежее мясо – вот

лекарство от цинги. Ту зиму, благодарение Господу, миновали без нее, - Полли

перекрестилась, - и эту минуем.

-Вы-то уезжаете ,мадам Полина,- поджала губы мадам Маргарита,- бросаете нас. В Париже,

конечно, ни о какой цинге и не слышали.

-Да,- мечтательно заметила еще одна женщина,- пройтись бы по лавкам, я уж и забыла,

какие они - кружевные рубашки.

-Мадам Луиза,- Маргарита понизила голос,- сами знаете, тут у нас так мало женщин, что

наши мужья рады не то, что кружевам, а даже и самому простому холсту, главное –чтобы мы

его вовремя сняли, - женщины расхохотались и Полли тоже улыбнулась.

Вечером она плотнее укрыла Александра – мальчик настаивал на том, чтобы спать с

открытыми ставнями, а ночи еще были прохладными, и, пройдя к себе, стала приводить в

порядок рецепты лечебных снадобий. Полли на мгновение отложила перо, и, посмотрев на

нежное, вечернее небо, услышав шорох волн под холмом – вздохнула.

Потом она легла в широкую, пустую кровать, и, свернувшись под меховым одеялом, глядя на

дощатую стену,- стала ждать, пока ее глаза закроются.

Ей снился Париж. Фрэнсис распахнул ставни в томную апрельскую ночь, и, обернувшись,

сказал: «Вообще, я не понимаю, почему люди не устраивают три или четыре венчания? Мы

могли бы с тобой, скажем, еще и в Стамбул отправиться, Роберт мне про него много

рассказывал. И там бы тоже поженились. Ну, или в Индии, у Великого Могола».

-Признайся,- лениво заметила Полли, протягивая обнаженную, смуглую руку за бокалом

вина, - тебе просто хочется получить еще один серебряный сервиз, ну, или шпалеры.

Она лежала на огромной кровати – спальня дяди Мэтью была отделана шелком цвета

морской воды, и Фрэнсис, наклонившись над ней, проведя губами по спине, ответил: «Отчего

же? Может быть, мне хочется попробовать еще чего-то, дорогая моя жена!»

-Ты уже все попробовал,- Полли оперлась на локти и томно развела ноги. «Последний

бастион, - она не выдержала и рассмеялась,- пал, ваша светлость граф, вы завоевали всю

крепость».

-Насчет этого последнего бастиона,- Полли почувствовала его губы и застонала,- я бы хотел

еще раз его посетить,- Фрэнсис тоже улыбнулся,- ну, если ты не против, конечно.

-Я с таким удовольствием сдавалась на милость победителя,- Полли встряхнула темными

локонами, и посмотрела на мужа через плечо,- могу ли я ему отказать?

Потом она лежала головой на его груди, еле дыша, и Фрэнсис, целуя ее, задумчиво сказал:

«Я собираюсь часто навещать этот бастион, так что готовься. Уж больно мне там

понравилось".

Полли прижалась к его губам, и, взглянув на разорванные кружева простыни под ними,

шепнула: «Ты же слышал, мне тоже!»

Женщина проснулась, и, вытерев лицо, сжав до боли пальцы, тихо сказала: «Господи, даруй

ему покой. Господи, ну я прошу тебя, ты же можешь». Она подтянула к себе подушку и

заплакала – едва слышно, уткнувшись лицом в грубый холст.

-Тут надо осторожней,- капитан Николас Кроу повернулся к первому помощнику,- давайте

карту, мистер Девенпорт, - фарватер за эти годы мог измениться, залив довольно мелкий. Не

хватало нам еще сесть на днище у самого берега, после всех наших странствий. К тому же

здесь самые высокие приливы из всех, что я видел, до сорока футов.