Calypso: В среду пошел снег

должны быть здесь сегодня. В любую секунду. .

Раздался звонок.

И Снарядов тотчас же понял, что ему надобно бежать поскорее из этой гниющей квартиры

на кладбище, раскопать могилу Бальтазарова, вытащить покойника и разрубить его на

части, разрубить и отдать на съедение голубям, потому что все происходящее правда и

грядет беда. Предчувствие ужаса захлестнуло его, ноги тотчас же стали ватными, в голове

заклекотали голуби и запищали волынки и дудки. Бежать было поздно.

- Го-о-о-го-го! - загоготал Степан и тяжело помчался к входной двери, проваливаясь в

разжиженный пол по щиколотку.

Послышался шум, в воздухе пахнуло озоном, и тотчас же запах поменялся, стал приторно

сладким, удушливым.

- Меркаптан, - равнодушно протянула Ольга Александровна. - Я практику проходила в

больнице... Я стариков... Я знаю. Она устало улыбнулась Снарядову. - Все хорошо,

Кирилл, скоро все кончится.

В прихожей громыхнуло так, что табурет под Снарядовым заходил ходуном. После кухню

накрыло еще одной волной смрада и чей-то низкий бас, на грани слышимого диапазона,

изрек: «Доставлено». Тотчас же хлопнула дверь.

Спустя несколько секунд в дверном проеме появился Степан. Волосы его были

взъерошены более чем обычно, в глазах застыло тоскливое выражение жути.

- Вот, - протянул он небольшую коробку, заклеенную скотчем. - Я и расписался, а как же!

Коробка выпала из его рук и гулко ударилась о пол. Капли расплавленного линолеума

брызнули во все стороны. Одна из них попала на щеку Снарядову. Он с омерзением

смахнул ее рукой, ощущая гнусное тепло и онемение, растекающееся по тем участкам

кожи, что соприкоснулись с субстанцией.

Ольга Александровна встала, подошла к коробке и подняла ее с пола. Вернулась на свое

место. Села, пристроив коробку на коленях и, глядя в окно, за которым бесновались

голуби, принялась разрывать картон руками.

«Нельзя этого делать, ведь нельзя! - завопил кто-то в голове Снарядова, - нужно сжечь, отдать птицам!» Но он не сделал даже и попытки встать, настолько сильным ужасом было

сковано его тело.

- Давай, мать! - заорал Степан, - открывай ужо!

- Открывай ужо! - пискнула омерзительная его девка.

Ольга Александровна наконец справилась с неподатливым картоном и разорвала коробку.

Из коробки вылез Семен Владимирович Бальтазаров.

На мгновение все смешалось. Ольга Александровна глядела на мужа, сидящего у нее на

коленях, со смешанным выражением ужаса и 2обожания2 на лице. При этом она издавала

странные звуки, отдаленно напоминающие мышиный писк. Сын Степан, побагровев

мордой, ревел: «Батя! Батя вернулся!» И пятился задом. Зина вместе с ним верещала:

«Батя! Батя!»

Снарядов не отрывая глаз смотрел на своего покойного друга. Умерший был одет в тот

самый костюм, в котором его похоронили, из кармана, впрочем, торчала начисто

обглоданная куриная кость. На бескровном лице его выделялись горящие, насыщенные

чернотой глаза. В остальном покойник имел вид цветущий и самодовольный. И

удивительно ЖИВОЙ.

- Будя! - рявкнул Бальтазаров, и наступила тишина. Медленно, степенно поднялся Семен

Владимирович с колен супруги и потянулся как довольный кот.

«Да он же подрос! - в ужасе взбреднул Снарядов, - сантиметров на десять как… Что

же»…

Бальтазаров метнул в него дикий взгляд и ухмыльнулся, обнажив длинные желтые клыки.

Погрозил пальцем, взглядом окинул кухню, на секунду задержавшись на окне, за которым

тучей вихрились голуби, взрыкнул было, но тотчас же повернулся к колонке и заулыбался

своей жуткой зубастой улыбкой.

- Огонь, хорошо, это хорошо, - забубнил он. - Ну! - и он уселся на стул, предназначенный

для него. - Чего пригорюнились, родственнички? А, Кир-рюха?! - и хохотнул, раззявив

пасть полную острых зубов.

- Сеня, - выдохнула Ольга Александровна и начала сползать с табурета.

- Э, так негоже! А ну-ка, Степка, подыми мать, усади на стул. Хорошо же вы папку

встречаете! - Бальтазаров потемнел лицом, - не надо мне тут обморочничать, несите водку, праздновать будем!

Ольга Александровна, несколько бессмысленным взглядом вперившись в пол,

пробормотала:

- Так нет водки у нас... Кирилл… Олегович все выпил, уж несколько дней как…

- Значит, не ждали, - поморщился Бальтазаров, - а? - он злобно уставился на Степана и

его девку - та взвизгнула и ринулась прочь из кухни. Степан, впрочем, выдержал

отцовский взгляд и просипел: