Unknown - 2922a076-ca59-48a9-bf3c-d16a1fd6c117 out

Она подняла взгляд — Уилкс испуганно смотрел на нее.

— Профессор, вам плохо? Простите, ради Мерлина! Я дурак, не надо было... Я не хотел... Но я подумал, вам надо знать... Сядьте, — он засуетился, придвигая ей кресло. — Давайте я вам чаю заварю, хотите? Или просто воды? Вы меня слышите?! Ответьте что-нибудь!

Она с трудом взяла себя в руки — не хватало еще, чтобы Уилкс подумал, что у нее сердечный приступ, и взялся лечить. При всей симпатии к Теду она сомневалась в его способностях целителя.

— Скажи, ты тоже веришь в то, что у меня был роман с Дамблдором, и поэтому я здесь?

Уилкс побелел как полотно.

— Нет, как вы могли подумать! Я никогда... И жена сразу сказала, что это чушь! Я же знаю, что вы с нами совсем не поэтому, а потому, что вы тоже верите... тоже преданы... Темный Лорд вас так ценит!

Час от часу не легче! Не знаешь, что хуже, — когда тебя обвиняют в интрижке с директором или когда говорят, что ты переметнулась к Лорду по идейным соображениям... От этой мысли ей стало смешно, и она даже немного успокоилась. В конце концов, что такого страшного случилось? Ну, написали о ней мерзкую статейку — так о том же Дамблдоре и не такое писали. Но он только посмеивался и даже коллекционировал заметки о себе, а потом зачитывал коллегам вслух самые бредовые пассажи.

Минерва никогда не понимала такого подхода. С ее точки зрения, это было оскорбительно, и она не раз уговаривала Дамблдора подать иск против очередного писаки. Но Альбус только отмахивался:

— Минни, реагировать на такие вещи — только поднимать вокруг них лишний шум. Если я подам в суд, знаешь, что скажет публика? "Ага, он обиделся — значит, нет дыма без огня!". Нелепая логика, согласен, но, к сожалению, именно так мыслит большинство людей. Самое правильное в таких случаях — просто не обращать внимания. Даже девятидневное чудо длится не дольше девяти дней, а уж об этих опусах все забудут через неделю.

Наверное, он был прав... Минерва взяла газету и еще раз пробежала глазами заметку. Интересно, кто эти "бывшие студенты" Хогвартса, которые с такой готовностью обливали ее помоями? Впрочем, люди бывают разные. В школе ее многие недолюбливали — ну и плевать, она же не золотой галлеон, чтобы всем нравиться!

При этом автор заметки не переврал факты. Она и с Томом была помолвлена, и в кабинете директора засиживалась за разговорами иной раз до двух-трех часов ночи, и Альбус действительно временами ходил за горячим шоколадом. Хотя, конечно, не с той целью, какую ему приписали в статейке... Понятно, что выводы из этих фактов были шиты белыми нитками. Да еще и "комментарий психолога" с плохо замаскированной рекламой клиники этого самого Крафтлава!

По здравом размышлении ее насторожило совсем другое. Автор заметки явно знал больше, чем говорил, и чуть ли не впрямую сообщал всем, кто умел читать между строк, что Минерва и вправду трудится в лаборатории Волдеморта. Еще один барьер, отсекающий путь к отступлению... Теперь у аврората есть повод заинтересоваться ею — мол, пресса сообщила, а мы обязаны реагировать. Один сеанс легилименции — и здравствуй, Азкабан.

Внешний мир становился для нее все более опасным. Что это? Изящный намек? Дескать, попытаешься сбежать — попадешь за решетку? Она бы совершенно не удивилась, если бы оказалось, что сведения для заметки "слил" в газету кто-то из приближенных Лорда, причем по его прямому указанию...

Уилкс осторожно потряс ее за плечо, и Минерва обнаружила, что сидит, закрыв лицо руками. Уилкс, наверное, подумал, что она плачет. На самом деле ей просто было так удобнее думать. А мысли были сплошь нерадостные. Ее загоняли в клетку — и шантажом, и такими вот завуалированными угрозами. А между тем цель, ради которой она ввязалась во все это, была так же далека, как полгода назад...

* * *

Две недели спустя Минерве пришло письмо от Нарциссы Малфой. Аккуратные строки на слегка надушенной бумаге с гербом гласили: " Имеем честь просить Вас быть нашей гостьей 13 июля с.г. на церемонии имянаречения наследника дома Малфоев..." .

Минерва смутно помнила, что, кажется, Нарцисса месяц назад родила мальчика. Никаких подробностей она не знала — не до того было, чтобы интересоваться чужими детьми. Можно было, конечно, вежливо отказаться, но на церемонии будет как минимум весь "ближний круг", а может, и значительная часть организации. Нельзя упускать такой шанс выяснить, кто есть кто.

Дом Малфоев был теперь, видимо, под Fidelius, потому что ей прислали написанную незнакомым крупным почерком записку от тайнохранителя. Конечно, в своем анимагическом облике Минерва попала бы туда без всякой записки — животные, в отличие от людей, видят помещения, находящиеся под заклятием тайны. Совы носят туда почту, а кошки спокойно запрыгивают в окно первого этажа, в то время как человек может стоять в десяти футах от защищенного чарами дома и не замечать его.