Ершова Елена: Царство медное

Точно таким же непринужденным тоном он мог сказать «холодное же нынче выдалось

утро» или «как вы поживаете, дорогой сэр?»

Виктор почувствовал, как из груди рвется истерическое хихиканье. Тем не менее, он

подавил его и не нашел ничего лучше, как переспросить:

– То есть?

– Я предал Устав, – ответил незнакомец, продолжая прислушиваться к звукам наверху. –

Хочу получить то, что никто еще…

– Ложись! – вдруг страшно закричал он.

И накрыл собою Виктора.

Где-то наверху прогрохотал громовой раскат. Будто великан ударил в землю своим

многопудовым молотом. Земля просела под тяжестью навалившейся на нее ноши, сверху

16

просыпался дождь камней и сажи. Волны подземного гула, почти не слышимого человеческим

ухом, но осязаемого кожей, накатывали и прошивали каждую косточку Виктора. Вместе с ними

накатывала тошнота, и уши заложило тугой ватой.

« Вот и все », – подумалось ему.

И пришла тьма.

3. Договор.

Очнулся Виктор оттого, что его резко рвануло вверх, едва не вывихнув руки из суставов.

Прямо перед глазами возникло незнакомое посеревшее лицо. Следом вернулась память.

«Убийца. Это он убил…»

Виктор зло вскрикнул, не слыша собственного голоса, толкнул убийцу в грудь.

Человек в ржавом мундире перехватил его руку, что-то процедил сквозь зубы и

нахмурился, ожидая ответа. Потом звонко ударил Виктора по щеке. Тот дернулся, втянул

слюну. Противная вата, заложившая уши, исчезла. Остался только призрачный далекий звон.

– Лучше? – холодно поинтересовался незнакомец.

Виктор дотронулся дрожащими пальцами до ушей.

– Что это было?

– Был Улей, – в обычно бесстрастном тоне послышалась издевка. – Теперь уже нет. Тебя

контузило. Помоги.

Он опустился прямо возле стены, и, хотя в подземелье было довольно темно, Виктор

заметил, что правая нога незнакомца теперь промокла насквозь от голенища сапога до кителя.

Кровь.

Что делают убийцы с теми, кто стреляет в них и попадает?

Незнакомец достал стек. При виде отточенной стали Виктор отступил. На губах

незнакомца появилось что-то вроде улыбки.

– Я не собираюсь трогать тебя. Надо вынуть пулю.

Он натянул заскорузлую ткань. Осторожно поддев острием стека край крохотного

отверстия – след пули, незнакомец сделал надрез. Кровь полилась сильнее.

– Я же сказал помочь! – в тоне незнакомца появились нетерпеливые нотки.

– Да почему? – закричал Виктор. – Почему я должен тебе помогать?

Некоторое время они буравили друг друга взглядом. Виктор – с отвращением и

недоверием, незнакомец – с холодной расчетливостью.

17

– Ты должен довериться мне, – наконец сказал он.

– Довериться? – Виктор выругался. – Ты убил людей!

– Это было необходимо.

– Необходимо убить?

– Они могли убить меня.

В этом был смысл. Виктор вспомнил, как Монгол снимал пистолет с предохранителя,

осторожно подступая к упавшему вертолету.

Если это враг – он должен быть повержен.

– Тогда почему, черт побери, ты не убил и меня?

Незнакомец спокойно выдержал взгляд ученого.

– В этом не было нужды.

– Но почему?

– Нужен только один.

– Почему я ?!

– Интеллект против силы, – ответствовал незнакомец. – Я выбрал интеллект.

Виктор в раздражении вскинул руки.

– Ты сам пришел в Дар, – заметил незнакомец. – Тебе нужен ответ. Я могу дать его тебе.

– Это черт знает что такое, – пробормотал Виктор. – Какой уж тут ответ, когда все

мертвы, а цитадель…

– Есть еще.

Виктор замер.

– Еще?

– Дальше на севере, – прошелестел незнакомец. – Никто из ваших там не был. Есть

заброшенные ульи. Есть целые и действующие, вроде того, откуда прилетел я.

– Ты? – Виктора обожгло волной понимания и страха.

– Я, – отчеканил незнакомец. – Я васпа .

Свистящее слово, сорвавшееся с его губ, послало вдоль позвоночника Виктора колючие

иголочки мурашек. В ноздри вновь ударил запах озона и гари. И к нему примешивался другой –

его Виктор тоже теперь безошибочно выделял среди остальных. Запах, подобный запаху

нагретого металла, возможно, меди. Узнаваемый генетической памятью всех прожитых

поколений. Запах страданий и надвигающейся смерти. Крови.

Под ногой незнакомца натекла целая лужа. Но он даже не обращал на это внимания,

словно на ничего не значащую деталь.

18

– Тебе нужны такие, как я, – продолжил он. – Что нужно? Исследования? Я дам это тебе.