Ершова Елена: Царство медное

перепонки.

А потом внезапно все закончилось, и наступила тишина.

2. Предатель.

Они остановились у выхода, беспомощные и изумленные.

Оледенелый склон оврага поблескивал извилистым масляным следом. Клочья травы и

земли были разметены по бетонной дорожке, неподалеку продолжало крутиться дымящееся

колесо вертолета. А сам вертолет лежал в стороне, брюхом вспахав бурую землю. Оранжевая

морда представляла собой смятую груду металла, хвост изогнулся и торчал перпендикулярно

земле. Из-под обломков тянулись струйки густого дыма. Лопасти еще продолжали вращаться,

но ход их замедлялся, приближаясь к неизбежному концу и смерти.

А неподалеку от входа в цитадель лежал Савелий.

Его серый комбинезон был окрашен красным, из правой части лица торчал обломок

железа. Кровь пузырилась, ленивыми толчками стекая на снег.

10

Кажется, Мириам хотела закричать, втянула в легкие воздух, но Виктор обнял ее, зажал

ладонью рот. Она тряпичной куклой обмякла в его руках. Сквозь ватное облако оцепенения

Виктор слышал, как Монгол вызывает по рации Дерека, но на том конце слышалось только

потрескивание помех, и Монгол страшно матерился. В сердцах отключил рацию, снял с

предохранителя пистолет, после чего широкими шагами направился к упавшему вертолету –

подошвы ботинок с хрустом давили осколки стекла.

Стряхнув оцепенение, Виктор потянулся следом. Мириам вцепилась в его рукав, но тут

же отпустила, робко побрела вслед за мужчинами.

Вертолет был действительно чужим.

Фактически, Виктор не мог припомнить ни одного подразделения, где бы технику

выкрашивали в оранжевые цвета. Или выпускали такие зазубренные с одной стороны лопасти,

будто ножи для разделки мяса. Или где эмблема, черной краской нанесенная на двери и хвост,

напоминала насекомое: шесть лучей-ножек, вытянутые эллипсы крыльев и в брюшко вписана

заглавная латинская W .

– Ждите тут, – велел Монгол.

И только потом осторожно заглянул в остатки кабины через зияющее отверстие, по

краям обрамленное колючей бахромой стекла. Виктор осторожно глянул через его плечо.

В кабине находилось двое людей. Вернее, то, что от них осталось. Тела были

изуродованы и изломаны, будто пережеваны чьими-то исполинскими челюстями. У пилота в

лице торчали осколки стекла, но ладони намертво влипли в штурвал: до последнего момента он

пытался избежать катастрофы, спасти жизнь своего пассажира.

Одежда мертвецов были пропитана кровью и изорвана, однако легко угадывался ее

изначальный цвет – желто-коричневый, почти горчичный. Нашивка на рукаве пилота была

точной копией эмблемы с обшивки вертолета.

– Это военные? – глупо спросил Виктор.

Монгол покачал головой:

– Я не знаю…

Разом вспомнились все известные легенды. И только теперь Виктор ясно осознал, что

они, трое напуганных людей, находятся вдалеке от цивилизации, посреди зараженного

таежного леса, а за их спинами высится молчаливая цитадель исчезнувшей культуры.

Только – исчезнувшей ли?

– Тут есть кто-то еще, – внезапно сказал Монгол.

Немудрено, что третьего пассажира вначале никто не заметил – он лежал в густой тени,

завалившись вбок на сиденье. Вначале Виктору показалось, что мертвец с головы до ног

11

покрыт запекшейся кровью. Но иллюзия создавалась лишь благодаря ржавой окраске мундира

(в каких еще лесах, как не в этих, зараженных радиацией, военный камуфляж будет выкрашен

в красные тона?) . Тускло поблескивал черно-золотой кант. Голова с коротким ежиком

выгоревших волос была опущена, глаза закрыты.

– Вдруг он еще жив? – за спиной прошептала Мириам.

Мертвец шевельнулся.

Страх океанской волной вдруг окатил Виктора, и он почувствовал, как волосы сами

собой зашевелились на затылке.

Этого не могло быть. Он мертв. Точно – мертв.

Такая нездоровая бледность, и заострившиеся черты лица, и впалые щеки бывают только

у мертвого….

Он открыл глаза.

Точнее, только один: второй был скрыт кожаной нашлепкой на узком ремне. Но и в этом

единственном зрачке, по цвету напоминающем желтовато-зеленую болотную ряску, полыхало

столько расчетливой жестокости, что ступор моментально отпустил Виктора. В одну секунду,

повинуясь скорее инстинкту, нежели разуму, он выдернул оружие и отскочил вбок.

В тот же миг страшно грохнула и отлетела дверь вертолета. Непосильный груз навалился