Ершова Елена: Царство медное

брать. А мы на север прем, в тайгу да болота. Не лягушек же ловить будете.

Все снова засмеялись, и Виктор в том числе. Но затем почему-то сделалось грустно.

Подумалось:

4

« Если бы лягушек… »

Видимо, так подумали и все, потому что шутливый разговор сам собой затих, люди

посерьезнели и стали укладывать в вещмешки разбросанный скарб. Каждый чувствовал

близость конечной цели, и это осознание накладывало отпечаток ответственности, даже какой-

то торжественности, будто должно случиться что-то очень важное.

Виктор прицепил к поясу патронташ, вставил в кобуру пистолет, положил рядом

винтовку с боевыми патронами. Стрелять Виктор умел из рук вон плохо, но считал, что лучше

иметь под рукой собственное оружие, чем надеяться на чужую помощь.

Тем временем вездеход перевалил через холм, подмяв под себя поваленный сосновый

молодняк, дернулся и остановился.

– Приехали, – доложил Дерек.

Сердце сразу ухнуло и провалилось куда-то в желудок. Виктор столько раз прокручивал

в голове этот момент, что, казалось, заучил план действий наизусть. Однако, достигнув цели, он

вдруг ощутил, что все заученное на инструктаже разом выдуло из головы – то ли ветром, то ли

страхом.

Из оцепенения его вывел тяжелый шлепок по пояснице.

– Пошли, профессор, – послышался над ухом голос начальника экспедиции. – Разевать

рот потом будешь. Дома расскажешь – не поверят.

Черные глаза Монгола смеялись.

Пилоты уже спускались по ступенькам на землю.

– А все равно холодно, – прокомментировала Мириам, застегивая на верхнюю пуговицу

воротник комбинезона.

Ей никто не ответил – все смотрели прямо перед собой. Виктор осторожно опустился в

мешанину прошлогодней хвои и подтаявшего снега и тоже глянул.

Впереди, насколько хватало глаз, простирались величественные стволы сосен. Они

уходили на немыслимую высоту – гораздо выше тех, которые попадались экспедиторам в

самом начале их путешествия. Кроны деревьев образовывали в вышине что-то вроде

паутинного свода, сквозь прорехи которого проглядывала молочная хмарь зимнего неба.

Тусклое солнце, появляющееся порой из-за туч, подсвечивало хвою золотистыми бликами, и

казалось, будто с неба льется дождь из тумана и света. Это могло бы казаться даже красивым,

если бы Виктор не отметил то тут, то там налипшие на красно-коричневой коре великанов

черные хлопья сажи. Они же шуршали и под ногами, пеплом ложились на снег, и только сейчас

Виктор вспомнил про защитную маску и поспешно опустил ее на лицо.

– Сколько же здесь рентген? – спросил он у Монгола.

5

Никто не ответил. Экспедиторы и так знали, чем может закончиться неосторожная

прогулка в зараженной зоне.

Согласно инструкции, Дерек остался в машине, держать связь по рации. Савелий должен

был сопроводить оставшихся экспедиторов к пункту назначения и ждать, пока те собирают

образцы.

– Идти совсем недалеко, – сказал он. – Я проложил маршрут в максимальной близости

от объекта. Ближе подобраться не могу – фон зашкаливает, да и дальше сплошной бурелом.

Навернешься, так не соберешь костей.

– Куда идти-то? – спросил Виктор, все еще завороженный зрелищем конкурирующей

борьбы между небесным золотом и земной чернотой.

– Сам не видишь? – ответил Монгол.

Виктор вгляделся в молочную хмарь на горизонте. Показалось: сквозь стволы деревьев

явственно проступили очертания чего-то огромного, веретенообразного, чему он еще не мог

подобрать название, но Мириам уже сняла с языка вертевшееся слово:

– Улей...

– Их цитадель, – мрачно кивнул Монгол и обернулся к товарищам. – Пошли, что ли?

Экспедиторы двинулись вперед: молчаливые, похожие на серых призраков в своих

защитных комбинезонах.

Идти было достаточно легко – сухостой хрустел под подошвами ботинок, лишь слегка

утопающих в ноздреватом насте. Через буреломы перебирались также молча. Только раз

Монгол со сдержанной руганью перетащил на другую сторону пискнувшую от страха Мириам,

под ногой которой обломилась хрупкая ветка.

Чем дальше продвигались люди, тем сильнее менялся окружающий пейзаж: казалось,

реальный мир отступал, обращался в бегство с каждым новым шагом вглубь зараженного леса.

Стволы сосен становились бурыми, рыжела и хвоя, отчего воздух вокруг казался налитым

медью, а льющийся с вышины свет, того и гляди, зазвенит, подобно струнам арфы.