Ершова Елена - Царство медное

страхи отступили, попрятались до времени в темные углы.

Сорочка давно упала в ноги, ладони мужчины скользили по телу, поцелуями Виктор

покрывал шею Нанны. Но остановился, наткнувшись на порезы и шрамы, пересекающие ее

тело от ключицы до грудей.

Ведьма вздрогнула, вздохнула сквозь сжатые зубы.

– Кто тебя так? – Виктор с тревогой заглянул в ее лицо.

Белые глаза ничего не выражали. Но гримасу боли на ее лице сменила печальная улыбка.

– Ян? – догадался Виктор прежде, чем Нанна ответила ему.

– Да, – она стыдливо склонила голову и добавила, будто оправдываясь:

– Осы больно жалят… Не умеют по-другому. Но я не виню его. Я обязана ему жизнью.

Знаешь, – она прильнула к нему на грудь, зашептала тихо, – когда мне было двенадцать… У

меня начали проявляться способности. Я могла сделать так, чтобы заболел пастух, который

обругал мою мать. Могла сделать, чтобы у соседской сплетницы коровы прекратили давать

молоко. Не было никого, кто научил бы меня контролировать это. И потом, – она вздохнула. –

39

Потом мужчины этой деревни вытащили меня из родительского дома, с кровати, ночью,

отвезли в лес и избивали до смерти. Били по телу, по голове… – она коснулась дрожащей рукой

своего лба. – Поэтому я ослепла. А потом пришли они . Васпы, – Нанна перешла на свистящий

шепот. – Ян спас меня. И сжег мою деревню дотла…

Она замолчала, снова потянулась к Виктору губами.

– Я обязана ему, понимаешь? – вдохнула она в самые его губы.

– Он тебя любит?

Нанна улыбнулась горько.

– Осы не умеют любить. А я… я умею.

Она поцеловала Виктора долго, сладко.

– Мой человек с юга, – шепнула она. – Пожалуйста. Подари мне немного своей ласки?

Потом наступило утро, и они снова засобирались в путь.

Нанна стояла на пороге, босая, будто не ощущала холода. Ее длинные волосы трепал

ледяной ветер.

– Спасибо, – шепнула она Виктору, когда тот набросил на ее плечи шаль. Он наклонился

и мягко поцеловал ее в висок.

– Я буду о тебе помнить, – пообещал он.

Ведьма вздохнула, укутала в шаль руки.

– Будь осторожен, – на прощанье сказала она.

И ухватила за рукав проходившего мимо Яна.

– Ты тоже остерегись, оска.

Он резко отдернул руку.

– Я знаю, ведьма.

Нанна отступила виновато, прислонилась к дверному косяку.

– Почему-то у меня ощущение, – прошептала она, – что мы встречаемся в последний

раз…

Вездеход набирал скорость, и Виктор видел, как уменьшается тонкая фигурка Нанны. На

его сердце почему-то было тепло и спокойно.

– А ведь она любит тебя, – начал Виктор, но Ян резко его оборвал:

– Это неважно. Важно – скоро мы прибудем в город. Оттуда мы сможем уехать на юг.

– А зачем тебе на юг? – наконец оторвавшись от окна, осведомился Виктор. – Я слышал,

Нанна сказала, что ты хочешь найти кого-то.

– Да.

– И кого?

40

– Девушку.

Брови Виктора удивленно поднялись, он переспросил:

– А на севере они уже перевелись?

– Она особая, – пояснил Ян.

– И что же в ней особенного, в этой странной южной девушке? Чего нет во всех

остальных девушках мира?

На этот раз Ян улыбнулся почти человечной улыбкой.

– О! – с благоговением сказал он. – Это самая сладкая девушка на свете.

7. Институт Нового мира.

В столицу поезд пришел в семь часов утра.

Лиза Гутник сонно поплелась в конец вагона, где ей пришлось дождаться своей очереди.

Потом ей пришлось выполнять акробатические трюки, пытаясь не потерять равновесия,

умудряясь одной рукой удерживать носик рукомойника, другой – возить по зубам растрепанной

щеткой. Вода текла ржавая, набирать ее в рот было неприятно, и Лиза поспешно сплевывала ее

вместе с пеной пасты, краем глаза следя, чтобы кто-то дергающий дверь снаружи, не сорвал и

без того хлипкий засов. Потом она сделала себе инъекцию инсулина, выкинула использованную

бумагу и пустую ампулу в унитаз, и отправилась собирать чемоданы.

Кроме необходимых в дороге вещей Лиза взяла научно-популярные журналы, книги,

заметки и фотографии, которые она кропотливо собирала во время практики.

– Учиться приехала? – спросил ее черноусый мужик, куривший в тамбуре.

Он выпустил струю вонючего дыма как раз в тот момент, когда поезд остановился и

издал свое утробное «пшшшш….»

– Я все уже умею, – невежливо буркнула Лиза, отмахнулась от сигаретного дыма и с

укором поглядела на мужика. – Помогли бы лучше девушке!