себе неплохое прикрытие, при условии, конечно, что Вольпин
окажется достаточно наивным человеком.
Однако к Есенину-Вольпину применили в тюрьме сразу два
метода воздействия на психику: «метод подставы» и «метод
стандартных фраз». Устоять против этого даже самому
недоверчивому человеку очень трудно. То, что Вольпин и
Прохорова общались друг с другом после освобождения, только
усиливало действие этих приемов. (Вообще, на мой взгляд,
применение подобных технологий привело в конце концов к
созданию нерушимого союза палачей и их жертв.)
Наконец все встало на свои места – отец был оклеветан
совершенно не случайно.
XVII
Сугроб начал таять
Подбирая в 98-ом году материалы в сборник воспоминаний о
своем отце, я отбрасывал чересчур восторженные, а также
невыразительные заметки. А еще не хотел я включать туда
ничего такого, что содержало бы намек на нерешенную
отцовскую «проблему». По этому поводу мы вновь сцепились с
Карпинским, который считал, что такие материалы необходимы
«для объективности».
Ценой хороших отношений с Карпинским мне удалось отстоять
тот состав сборника, который я считал наилучшим. (Что касается
Карпинского, то он потом отыгрался в радиопередаче по «Эху
Москвы», которую я почти целиком приведу ниже.)
Время показало, что мой подход способствовал реабилитации
отца и исполнению его музыки.
Сочинения отца даже допустили на «Московскую осень», чего
давно уже не было.
А по телевизору назвали его «знаковым композитором».
Короче говоря, проблема отца начала таять, как большой сугроб.
XVIII
Неожиданный звонок
Но тут уже подоспела кульминация всей этой истории.
4-го или 5-го октября 2000 года раздался телефонный звонок;
говорила Любовь Саввишна Руднева, хорошо знавшая моего отца
в молодости:
– Шестого числа будет большая передача о твоем отце по «Эху
Москвы». Времени передачи точно не знаю. То ли в 10 вечера, то
ли в 10 утра…
Я страшно обрадовался неожиданному подарку к 80-летию отца и
одновременно рассердился: «Что за безобразие, почему не
предупреждают родственников!»
– В следующий раз предупреждать не буду, – отрезала Любовь
Саввишна.
Я ломал себе голову: кто мог быть автором этой передачи?
Видимо, это был какой-то человек незнакомый, иначе меня бы
предупредили, – думал я.
И вот я не без труда разузнал, когда же эта передача на самом
деле должна состояться, обзвонил ближайших родственников и
знакомых, настроил приемник на 91,2 MHz, вставил в
магнитофон кассету и стал ждать.
(А мать моя, Татьяна Борисовна, в это время уже неделю как
находилась во Флоренции, у своей подруги Франчески Фичи-
Джусти, где приходила в себя после недавнего инсульта.)
XIX
Передача
Я позволил себе придумать собственное название к услышанной
мною передаче, а также добавить некоторые ремарки. Что
касается реплик действующих лиц, то все они оставлены,
естественно, без изменений.
ГЕНИЙ И ЗЛОДЕЙСТВО,
или
ЧЕЛОВЕК С ДВУМЯ ТОЧКАМИ ЗРЕНИЯ
(маленькая трагедия)
Действующие лица:
Бунтман, первый зам главного
редактора «Эха Москвы»,
убежденные сальеристы
Парин, обозреватель,
Карпинский, музыковед и контратенор. Человек с двумя точками зрения
Время и место действия:
6 октября 2000 года, Новый Арбат, «Эхо Москвы»
<���…>
Парин. В передаче «И музыка, и слово» мы сегодня слушаем
цикл, или, точнее, сцену Александра Локшина «Песенки
Маргариты». Исполняет Московский камерный оркестр под
руководством Рудольфа Баршая, поет Людмила Соколенко,
запись 1974-го года. И в передаче, кроме Сергея Бунтмана и
меня, Алексея Парина, принимает участие музыковед и певец
Игорь Карпинский, для которого, я думаю, не будет
преувеличением сказать, музыка Локшина является частью его
жизни. Поэтому, я думаю, очень правильно, что Игорь принимает
участие в нашей передаче.
Карпинский. (скромно) Добрый вечер. Спасибо большое за
такую… за такие теплые слова. Действительно, можно сказать, в
каком-то смысле моя жизнь изменилась после того как я
познакомился с музыкой Локшина, это было как раз вскоре после
выхода пластинки с той записью, которую мы с вами слушаем, в
76-ом году.
Парин. Я думаю, что нам самое время сказать, что же это за
произведение, почему оно обладает такой… таким мощным
Читать дальше