Unknown - ХЕЛЕН СИНГЕР КАПЛАН

во-вторых, очень ограниченная жизнь во времени.

Бессловесность, по словам Ливднера, глухонемой ребенок разделяет с

антропоидом. Правда, у ребенка есть мимический язык, но, согласно наблюдениям

автора, у 14-15-летних детей этот язык достигает той ступени развития, которую

можно сравнить только с устной речью ребенка двух с половиной лет. Второй,

отмеченный Кодером момент, т. е. ограниченная жизнь во времени, также не

разделяет глухонемого ребенка и антропоида, по мнению Линднера:

глухонемой-всецело существо настоящего.

Только в одном пункте Линднер увидел знаменательное различие: в области

моторной ловкости руки и ее формирующей способности. За исключением этого

момента, сравнение глухонемого ребенка со слышащим и с антропоидом показывает,

по словам автора, что насл едственных задатков недостаточно для того, чтобы в

самом существенном сформировать человека. Старое положение философов выступает

перед нами в новом свете, и прежде всего не в том, в каком оно обычно

понималось. Глухонемой не является животным, ибо человеческая природа заключена

в его наследственных задатках, но эти задатки не в состоянии соб ственной силой

поднять его сколько-нибудь существенно над ступенью животного. До тех пор пока

отсутствовало обучение глухонемых детей устной речи, их задатки не развивались,

и сейчас еще они очень редко достигают полного развития.

Ошибка всех приведенных рассуждений кроется в том, что вопрос ставится вне

социального развития, вне воспитания глухонемого ребенка. Между тем весь вопрос

о человеческой природе глухонемого ребенка есть в сущности вопрос социальной

практики его воспит ания. На место метафизических построений умозрительного

характера и эмпирических исследований, основывающихся на внешнем сходстве

улавливаемых признаков, выдвигается критерий педагогической практики,

единственно способный привести нас к правильной ист орической постановке

проблемы развития глухонемого ребенка.

Глубочайшие проблемы мышления и речи, структуры и динамики социального

развития личности и ее высших психических функций, образования характера и

многие другие вопросы, непосредственно связанные с проблемой глухонемоты,

намеренно не рассмотрел в этой книге, что вполне соответствует ее задачам и

характеру. Перед нами не теоретическое исследование, а практическое руководствок

воспитанию глухонемого ребенка.

Но воспитание глухонемого ребенка, обучение его речи в общей системе

советского воспитания на основе преодоления разрыва между физическим и

умственным трудом не только открывает небывалые в истории перспективы развития и

полноценного включения в общес твенную жизнь глухонемых детей, не только

содержит в себе залог действительного преодоления немоты глухого ребенка, но и

представляет собой одновременно грандиозный научный опыт неисчерпаемого

теоретического значения для дознания человека и его развития.

Предисловие к книге Е.К. Грачевой

Настоящая книга представляет собой литературно оформленный итог 35-летнего

опыта воспитательной работы с глубоко отсталыми детьми-идиотами и имбецилами.

Уже сам по себе опыт педагогической работы представляет не только практический,

но и научный интерес, поскольку всякое воспитание глубоко отсталого ребенка, а

тем более идиота, даже в чисто практических целях превращается в психологический

и педагогический эксперимент независимо от намерения автора. История воспитания

глубоко отсталых детей вносит поэтому большой и ценный вклад в общее учение о

развитии ребенка и общее учение о многих психологических проблемах. До сих пор

еще те феномены, которые мы наблюдаем у глубоко отсталых детей, сохранили

первостепенное значение для решения многочисленных психологических вопросов.

Один из наиболее авторитетных современных исследователей детской психологии

говорит поэто му с полным основанием, что основные линий в развитии

человеческого духа можно лучше всего проследить в яслях для новорожденных и в

приютах для идиотов. Детская комната, приют для идиотов и родовспомогательное

учреждение как полагает К. Бюлер, являются местами, где можно больше всего

узнать о строении человеческого духа и о широких линиях его развития.

Однако сближение теории и практики воспитания ненормального ребенка с общими