Бернард Корнуэлл - Языческий Лорд

- И тогда не станет и Уэссекса, - промолвила она.

- Ни Уэссекса, ни Инглаланда.

Как бы странно ни звучало это название. Это была мечта ее отца. Создать страну под названием Инглаланд. Инглаланд. Я заснул.

Часть четвёртая

Ледяная Злоба

Глава одиннадцатая

Датчане решили не покидать Глевекестр.

Это не было решением Бьергульфа, по крайней мере, я так думал. Но он, должно быть, послал гонца на восток, ожидая получить приказ или совет, поскольку следующим утром делегация датчан подъехала к стенам Глевекестра.

Они приехали на лошадях. Их жеребцы выбирали путь через руины домов, уничтоженных за пределами крепостных стен. Шесть человек следовали за знаменосцем, который нес зеленую ветвь в знак того, что они приехали поговорить, а не воевать.

Одним из шести был Бьергульф, но он держался позади, предоставив вести переговоры высокому человеку с густыми бровями и длинной рыжей бородой, заплетенной в косу и завязанной узлом, на ней были подвешены маленькие серебряные кольца. Он был в кольчуге, с мечом на боку, но без шлема и щита.

На его руках блестели браслеты, а на шее висела тяжелая золотая цепь. Он жестом велел своим спутникам остановиться примерно в двадцати шагах от рва, а сам поехал вперед один, пока не достиг края рва, где остановил коня и устремил свой взор на укрепления.

- Это ты лорд Утред? - обратился он ко мне.

- Я.

- Я Гейрмунд Элдгримсон, - сказал он.

- Я слышал о тебе, - ответил я, и это было правдой. Он был одним из военачальников Кнута, человеком, имеющим репутацию бесстрашного и жестокого воина. Его владения, как мне было известно, находились в Северной Нортумбрии, и он заслужил свою славу, воюя со скоттами, которые всегда приходили на юг, чтобы грабить, насиловать и опустошать.

- Ярл Кнут шлет тебе приветствие, - сказал Гейрмунд.

- Передай ему, что я тоже приветствую его, - вежливо отозвался я.

- Он слышал, что ты мертв, - Гейрмунд похлопал коня по гриве рукой в перчатке.

- Я тоже это слышал.

- И его опечалила эта новость.

- Опечалила? - с удивлением переспросил я.

Гейрмунд одарил меня гримасой, которая, как я полагал, означала улыбку.

- Он хотел убить тебя своей рукой, - последовало объяснение. Он говорил спокойно, не желая спровоцировать обмен оскорблениями. По крайней мере, не сейчас.

- Тогда он будет, как и я, рад тому, что моя жизнь пока не оборвалась, - не менее спокойно произнес я.

Гейрмунд кивнул.

- Пока ярл не видит причин воевать с тобой, - заметил он, - и шлет тебе предложение.

- Которое я выслушаю с великим интересом.

Гейрмунд сделал паузу, оглядываясь по сторонам. Он осматривал стены, отмечая ров и колья и оценивая количество копий, торчащих над высокой римской стеной.

Я позволил ему осмотреться, поскольку хотел, чтобы он увидел, насколько грозные эти укрепления. Он вновь обратил взор на меня.

- Ярл Кнут предлагает тебе вот что, - заговорил он, - если вернешь его женщину и детей невредимыми, он вернется в свои земли.

- Щедрое предложение, - заметил я.

- Ярл - щедрый человек, - отозвался Гейрмунд.

- Не я здесь командую, - заявил я, - но я поговорю с городской знатью и передам тебе их ответ через час.

- Советую принять это предложение, - ответил Гейрмунд, - ярл - щедрый человек, но нетерпеливый.

- Через час, - повторил я и сделал шаг назад, скрывшись из его поля зрения.

Интересно, думал я, действительно ли Кнут сделал такое предложение? Если так, то он не намеревается выполнять его. Отдай я Фригг и ее детей, и мы потеряли бы последнее, чем можем повлиять на Кнута, и в результате его жестокость только удвоится. Так что предложение являлось лишь уловкой, в этом я был уверен, но шло ли оно от Кнута?

Я подозревал, что Кнут со своей основной армией находился в другой части Мерсии, ожидая момента, чтобы наброситься на небольшое войско Этельреда, и если эти подозрения были верны, то не было ни единого шанса, что гонец мог успеть добраться до него и вернуться в Глевекестр за один день с тех пор, как я сюда прибыл. Я полагал, что Гейрмунд выдумал это предложение.

Епископ Вульфхед, конечно, считал иначе.

- Если Кнут вернется в свои земли, - полагал он, - мы получим победу, которую желаем, не пролив не капли крови.

- Победу? - с сомнением спросил я.

- Язычники покинут наши земли! - воскликнул епископ.

- И оставят их разграбленными, - заявил я.

- Разумеется, должна быть компенсация, - епископ понял мою мысль.

- Вы просто ковыряющиеся в носу идиоты, - выругался я. Мы снова собрались в том же зале, и я рассказал танам и священнослужителям о предложении датчан. - Кнут в многих милях отсюда, - объяснял я.