Максим Шинкарёв - Два миллиметра стали и ржавчины

- Всегда себе на пользу, - сказал Йети и поморгал, обдумывая.

- Да, - подтвердил Феодос, - так и есть. Потому когда у человека нету совести, он истины тасует как мошенник напёрстки.

- Совесть, - сказал Кракли.

- Совесть, - кивнул Феодос, - это уже ближе к душе.

Йети моргнул и стал слушать дальше.

- А душа - это основа, суть человека, - сказал Феодос, - одни говорят, что она формирует личность, другие - что и личность и тело, но не суть важно.

Феодос закашлялся.

- Воды хочешь? - спросил Кракли. - Или водки?

- Давай, - сказал Феодос.

Кракли протянул ему флягу. Речник - кружку с водой.

Феодос взял флягу, глотнул, крякнул, снова закашлялся, кивнул благодарно сквозь кашель, протянул флягу обратно.

Речник принял флягу, отдал Кракли, протянул кружку. Феодос выпил, и кадык белым пятном двигался в свете луны.

- Спасибо, - сказал он, возвращая кружку.

- Полегчало? - спросил Речник.

- Ага, - кивнул Феодос, - ну так вот.

Он сглотнул.

- Душа - это как форма, дверь, проём, через который в мир входит дух.

- А дух - это что? - спросил Йети.

- Творящий мир Бог, - ответил Феодос, - третий лик Единого.

Йети почесал в затылке.

- Дух - это движение, сила, приводящая всё в бытие и течение, - сказал Феодос, - и от того, какова форма, в которую он воплощается, и зависит, каким является человек.

- То есть душа - это форма, - пробормотал про себя Йети.

- Форма, - согласился Феодос - только форма подвижная, изменная. Но у кого как, конечно. Дух входит в неё и проявляется вовне. Какова душа, таково и проявление духа. Как стекло и свет, что сквозь него проходит.

Йети молча ждал продолжения.

- Когда душа никакая, неразвитая, то дух сквозь неё почти не проходит, и человечишко тогда так себе - пыльное нечто, - сказал Феодос, - как флюгер, следующий за любым сквозняком. Эмоция, чувство у него тогда так - словно грязная пена. Он их обычно сам не производит, а цепляет у других, как триппер, - усмехнулся тут Феодос, - и не излечивается, только может поменять одни на другие. Все вокруг кипешат - и он кипешит, все вокруг возмущаются - и он тоже, все на всё забили - и он вместе. Понятно, что какие-то эмоции копятся, откладываются, те, что проще всего на личное благо ложатся. На личное добро и зло.

- Приехали, - сказал Йети.

- А никуда и не уходили, - ответил Феодос. - Выгода - это оно и есть. Если душа спит, то всё крутится вокруг выгоды. Если душа живая, то выгода уходит на второй план, совесть, доброта и самоотверженность - на первый. Эмоции отливаются и шлифуются духом, и человек живой, злой ли, добрый - но живой.

- Значит, дух и в добро и зло уходит? - спросил Кракли.

- Нет для него нашего добра и зла, - ответил Феодос, - как Настырник и говорил. Это в человеке есть свои добро и зло. В Боге, думаю, тоже есть. Свои. А между нами - нет. Мы же не знаем, какие они у него для нас.

Помолчали.

Йети потёр рукой мохнатый подбородок.

- То есть ты монахом был? - спросил он. - Или священником? Богословом?

- Контрабандистом, - ответил Феодос.

Молчание повисло над водой, и Кракли вложил флягу с водкой в протянутую руку.

- Спасибо, - сказал Феодос.

Они молчали, и тишина была неуютной. Феодос жалел, что распустил язык. Йети недовольно двигал мысли, и где-то внутри неясно саднило ощущение, что Феодос может быть прав. Речник думал про Настырника и начинал скучать. Кракли молча смотрел на волны.

- Никогда не думал, цто Луна видна и здесь, - прозвучали слова из-за спин, - когда был зыв.

- А кто б думал, - хмыкнул с облегчением Речник, - я вот так и думал, что в Аду луну не показывают.

- Не хоцу думать, цто тут Ад, - сказал Настырник, усаживаясь и опуская ноги в реку.

- А что ж это тогда? - спросил Речник.

- Цистилисе было бы луцсе, - ответил Настырник.

- А почему? - снова спросил Речник.

- В чистилище у тебя есть шанс, - ответил Феодос.

- На что? - спросил Речник. - На условно-досрочное?

- На Рай, - ответил Феодос.

- За какие такие достижения? - буркнул Йети.

- Рай - не награда, - ответил Настырник. - Рай - это новый путь. Дальсе.

- С каких щщей? - поднял брови Кракли. - Это где такое сказано?

- Есть мнения, - ответил Феодос. - Например, у Исповедника.

- Это кто ещё такой? - спросил Йети.

- Человек, - ответил Феодос.

- Тоже мне, авторитет, - фыркнул Йети.

- Знаешь, как я умирал? - спросил Феодос.

Йети подобрался.

- Был за штурвалом, - сказал Феодос, - пограничники стреляли почти в упор. Я им был не нужен. Груз с лодки они так и так бы сняли. Стреляли из станкового пулемёта. Аккуратно, мастерски, выше ватерлинии.