vika - o d01db937f6c1229d

скорее всего, умрет с голоду. А выживет только тогда, когда поймет, что должны выполняться и

законы уголовные. А также и тот главный закон, который ими поддерживается, — нравственный

закон. Вывод простой: в безнравственном обществе надеяться на экономические законы

бесполезно.

83

Мышление людей, утративших любовь и веру, становится поверхностным и

ограниченным. Они упорно не хотят замечать причину, но истошно голосят и защищаются,

когда на своей шкуре испытывают следствие.

Около двухсот лет назад Грибоедов задумал свое великое произведение «Горе от ума».

Он видел, как разлагается российское общество, как люди льстивые, безнравственные,

беспринципные вытесняют умных и достойных. Он не знал, что умные и духовные неизбежно

превратятся в холуев и негодяев, если забудут о вере и о спасении своей души.

Про Грибоедова, который не мог принять идолопоклонничество, уничтожавшее

христианство, пустили слух, что он сошел с ума. Его протест против разложения русской

аристократии воспринимался как сумасшествие. Он не знал, что без любви и веры человек

превратится сначала в духовного и надменно озлобленного Чацкого, а за тем — в подлого и

беспринципного Молчалина.

В России в начале XIX века деньги и власть как главные ценности начали вытеснять

любовь и веру. К середине XIX века общество уже переродилось. В своей «Исповеди»,

написанной во второй половине XIX века, Лев Толстой одной фразой охарактеризовал нравы

общества того времени: «Честолюбие, властолюбие, корыстолюбие, любострастие, гордость,

гнев, месть — все это уважалось».

В Ветхом Завете написано, что Бог чаще наказывает тех, кого любит. Нравственный

распад в России не раз приводил к гибели страны. Первые революционеры были очень похожи

на Чацкого: им были свойственны стремление к духовности, поклонение идеям, безжалостность

по отношению к несовершенным или оппонентам. Эти люди были истреблены за пару

десятилетий. Выживали те, кто лгал, предавал свою честь и совесть, поклонялся силе, подличал

и прогибался, топтал слабых. Сначала эти процессы затрагивали только среду советской

аристократии, то есть высшего чиновничества. Потом незаметно стали проникать во все слои

общества. Поэтому социализм был обречен.

Я двигаюсь по аллее, ведущей из парка. Впереди, за фасадами зданий, видны купола

собора, к которому я направляюсь. Интересно, как он вы глядит внутри?

«А кстати, — мелькает мысль, — почему при том, что существует такое огромное

количество исторических исследований, общей картины истории России не возникает?»

Похожая ситуация с диетами и советами по правильному питанию. Почему ощущение путаницы

в голове? Почему до сих пор, несмотря на миллионы книг, армию специалистов, гигантское

количество денег, выброшенных на исследования, нет единого взгляда на правильное питание?

И в отношении к истории, и в отношении к питанию отсутствует системный взгляд. Интересно,

почему никто не может всю .эту колоссальную информацию привести в систему?

Ответ приходит сам собой. До тех пор, пока советы по правильному приему пищи будут

исходить из интересов тела, системы не будет. Правильное питание должно в первую очередь

соответствовать интересам души. Если питание помогает любви и вере в Бога, то оно —

правильное. Какой бы разнообразной, вкусной, насыщенной ни была наша пища, если она

уменьшает любовь и вредит душе, то ее однозначно можно назвать вредной. Именно с этой

точки зрения основные принципы здорового питания изложены в индийских священных книгах

и в иудаизме. Эти знания являются системными и дают соответствующие плоды. А то, что

творится сейчас в западной «культуре питания», можно назвать хаосом, коммерциализацией, но

только не системой.

Все события истории представляются нам загадочными, непонятными и бессистемными

только до тех пор, пока мы пытаемся понять историю с точки зрения экономики, политики,

процветания или силы. В основе всего лежит психология. Если историю рассматривать еще и с

точки зрения нравственности, сразу восстановятся все причинно-следственные связи.

Сначала мы увидим католическую церковь, которая торгует индульгенциями. Потом

будем наблюдать реальное развитие этой тенденции — философию Фридриха Ницше, который

утверждал: «Моральный человек представляет собой низший и более слабый вид сравнительно с