Morf - o bfb817384561f1c9

Какой смысл лечить меня, когда я мерзну? Лекарства в такой ситуации бессмысленны. Если я начну

умирать, то пусть лучше это будет дома — там, в тепле, лекарства могут меня спасти. В понедельник

утром меня вызвал врач и спросил, почему я отказался от лечения.

—

У вас медперсонал бесчеловечно относится к людям, — ответил я.

—

Напишите расписку, что вы отказываетесь от лечения, — сказал врач. — За своими

вещами вам придется пройти в другой корпус.

В коридоре мне выдали тонкий дырявый ватник и что-то наподобие тюбетейки. Я вышел на

улицу, и меня обдал ледяной ветер. Было около пятнадцати градусов мороза. «Нужно скорее попасть

в теплое помещение», — лихорадочно думал я. Мы с санитаром проходили одно здание за другим, а

нужного корпуса все не было. Территория боткинских бараков довольно приличная. Минут через

пятнадцать—двадцать мы все-таки добрались до места. Я переоделся, и меня встретила жена. Мы

сели в троллейбус и поехали домой.

Странно, но обиды на врачей у меня не было. Я просто понимал, что мои шансы выжить

падают с каждым часом. А у меня маленький ребенок, и мне надо кормить семью. Нужно было

отрешиться от всего и сконцентрироваться на выживании. Я выжил, но после этого у меня долгие

годы болели легкие.

Вспоминая ту ситуацию, я рассуждал так. В любой ситуации есть не только минусы, но и

плюсы. И в этой истории есть свои положительные стороны, причем немалые. Во-первых, я раз и

навсегда перестал верить врачам и надеяться на них. Я понял, что любой человек несовершенен,

нельзя зависеть от него, поклоняться ему и надеяться на него. Во-вторых, этот случай стал силь-

нейшим толчком для моего развития. Не надеясь больше на официальную медицину, я попытался

понять причины болезней. У меня тогда уже был небольшой опыт целительства, причем весьма

успешный. Благодаря той ситуации и желая спасти своих детей от возможных бед, я начал серьезно

заниматься вопросами здоровья, анализировать опыт целителей, штудировать эзотерическую лите-

ратуру.

Был еще один очень важный момент, о котором я тогда не подозревал. Потом уже,

вернувшись по времени назад, я продиагностировал себя и увидел в своем поле возможную смерть

детей и внуков. В основе этого было поклонение идеалам, будущему, непереносимость унижения,

оскорбления, безнравственного отношения ко мне. Плевки в душу были для меня непереносимы. От

будущего я зависел намертво и эту тенденцию передал своим детям. Значит, судьба для спасения

моих детей послала мне такое испытание и очищение. А поскольку у меня не было ненависти и

осуждения, то, наверное, часть своих грехов с детей я снял.

Потом уже я объяснял пациентам: «Как бы бесчеловечно к вам ни отнеслись, запомните

твердо одно: вы этого заслуживаете. Как бы жестоко к нам ни отнеслась судьба, знайте: вы этого

заслуживаете». В принципе я научился принимать крах будущего, и молитвы мне помогали.

Теперь же произошло нечто странное. Я заболел, и никакие молитвы не помогают. Я физиче-

ски чувствую, как тает мое будущее, и ничего не могу поделать. Я повторял собственные слова, но

теперь уже обращаясь к самому себе: «Если ты заболел, то ты этого достоин». Болезнь — это не

столько расплата за старое, сколько подготовка к новому. Нужно как-то измениться, а для этого

нужно изменить восприятие мира — мировоззрение. Чего-то я не понимаю, и сигналом является моя

болезнь. А раз заболели еще двое моих соратников, значит, ситуация крайне серьезная. Мне дают

предупреждение, а я никак не могу понять, к чему это все.

63

Я болел уже около двадцати пяти дней. Ни самодиагностика, ни молитвы не помогали. «В

конце концов если Бог дает смерть, то это тоже имеет высший смысл, — думал я. — Главное — не

паниковать и не впадать в депрессию, а то последняя энергия уйдет. А она нужна для последних

попыток». Я перебирал десятки и сотни различных вариантов, но понять происходящего не мог.

«Хорошо, — думал я, — проанализируем те болезни, которые у меня были последние десять

— пятнадцать лет». Началось все с зубов — они начали быстро стираться. Поскольку рот связан с

желаниями, я понял, что это выходит ревность. Потом у меня долгое время чесались уши. Помню,

как через знакомых я вышел на доктора наук, который прописал мне лекарства, но они не помогли.

Через некоторое время я обратился, опять же через знакомых, к одному из лучших специалистов