Пролог

Никто в этот процесс не вмешивался – все стояли молча, кидая угрюмые взгляды друг на друга и по сторонам. Молчание объяснялось тем, что главком хотел послушать, что скажет старший помощник, а остальные просто робели лезть в пекло поперед батьки и открывать рты без команды. Через некоторое время Денис заговорил:

– Значит, так, – он взглянул в глаза Шэфа, – если я правильно понял, на "Арлекин" было совершено нападение, убиты наши люди, которые были на борту, разграблена капитанская каюта и кубрик команды… – Денис сделал паузу и еще больше нахмурился, – похищены наши вещи из спецхрана, прикрытого фарханом и он сам тоже похищен. Все это своими глазами видел… – Денис повернулся к юнге.

– Его зовут Юстус, Господин! – подсказал боцман. Денис досадливо дернул щекой – такие подробности его не интересовали. По-крайней мере не здесь и не сейчас.

– Господин! – заговорил мальчишка: – Я люблю сидеть в вороньем гнезде и смотреть. Когда началось, я был там… – глаза у него были тоскливые и напуганные и Денис почувствовал, что краснеет. Ему стало отчаянно стыдно за безразличие к маленькому человеку. – Я все видел… – тоскливо выдохнул юнга.

"Да-а-а-а… чего-то ты братец совсем оскотинился… – очень неприятным тоном заметил внутренний голос. – Пока ты с девочками развлекался, ваших матросиков, на глазах у этого мальчишки резали, как свиней на бойне, а тебе недосуг его имя узнать. Понимаю… У тебя есть заботы поважнее: как близнецов трахнуть, да "волейболистку" пристроить – уж больно задница у нее круглая – никак нельзя пропустить! Чего там имена всяких юнг запоминать? – только память засорять…" – очень зло закончил внутренний голос. Денис, что бывало с ним не очень часто, на этот раз был с голосом полностью согласен:

"Виноват. Призна ю . Осознал и обещаю, что больше не повторится!" – твердо заверил он голос совести. Тот видимо поверил, потому что замолчал.

Денис представил, что пришлось пережить мальчишке, глядя, как убивают и отправляют за борт его старших товарищей, которые всегда казались такими сильными и надежными, а оказались такими слабыми и беззащитными, и почувствовал, как начинает пульсировать ярость в своем коконе, внизу живота. Причем, сначала он разозлился на себя, а уже потом на бандитов.

"Ладно! – холодно подумал Денис. – Из-за них я почувствовал себя скотиной. Причем – полной. Будем считать это отягчающими обстоятельствами!"

"С чего бы это!? – деланно изумился внутренний голос, который, как выяснилось, и не думал затыкаться. – Они, можно сказать – открыли тебе глаза. Ты правду про себя узнал. Это дорогого стоит. И на тебе – отягчающие обстоятельства! Несправедливо…"

"Справедливо! – мгновенно отрезал Денис. – Правду про себя никто не любит! – В этом он был убежден на сто процентов. И с ним, пожалуй, стоит согласиться. Любой человек, даже самый адекватный, трезвомыслящий и не расположенный к самообману, склонен думать о себе лучше, чем есть на самом деле. – И я не просил эту правду открывать! Так что, не знаю, как Шэф, а я точно буду учитывать отягчающие обстоятельства… Когда будем их резать!" – В том, что налетчики будут найдены и наказаны он ни секунды не сомневался.

В слух же, немного помедлив, припоминая детали из рассказ боцмана, Денис произнес следующее:

– Утром Хатлер и большинство матросов вернулись на корабль. Юстус все рассказал и опять залез в воронье гнездо – он там чувствовал себя в безопасности. Оттуда заметил одного из бандитов на пирсе около "Арлекина". Тот хорошо замаскировался, но из гнезда все видно… Вроде все. – Денис бросил на командора вопросительный взгляд. – Ничего не упустил?

– Ничего… – задумчиво подтвердил главком. – Все правильно. – Он повернулся к арлекинцами. – Ждите нас там, – Шэф кивнул на авлосовскую шаланду. – Скоро понадобитесь. – Отдав необходимые распоряжения, верховный главнокомандующий двинулся к карете, а следом за ним зашагал Денис.

Когда они уселись на диван, старшего помощника стала бить дрожь. Это не были нервы – просто выходил хмель. Верховный главнокомандующий некоторое время хмуро наблюдал за трясущимся Денисом, а затем полез в карман и вытащил пилюлю.

– Аа-д-д-с-с-кий пр-рот-трез-з-вит-те-ель? – уточнил старший помощник, продолжая клацать зубами. Ответ его не интересовал. Ничем другим пилюля быть не могла и он это прекрасно знал. Просто у него остались самые неприятные воспоминания о "волшебном" препарате и он тупо тянул время, оттягивая неизбежное.