Шри Ауробиндо - Шри Ауробиндо. Жизнь Божественная – II

Но процесс разграничения и обособления не мог остановиться на этом; он должен был достичь своего логического конца. Поскольку Знание является знанием Единого, а Неведение знанием Множества, то, со строго диалектической и аналитической точки зрения, феномены, описываемые двумя этими терминами, могут быть только диаметрально противоположны друг другу; между ними нет и не может быть сущностного единства, их невозможно примирить. Поэтому только Видья является Знанием, Авидья же – чистым Неведением; и, если чистое Неведение обретает вид чего-то реально существующего, то это потому, что оно предполагает не только незнание Истины, но еще и творение иллюзий и заблуждений, нереальных вещей, кажущихся реальными, обманчивых образов, обладающих временной достоверностью. Тогда становится очевидным, что объективная действительность, созданная Авидьей, не может иметь подлинного и устойчивого существования; Множество является иллюзией – мира, по сути, нет. Вне всякого сомнения, вселенная, пока мы ее воспринимаем, по-своему реальна, как реален (пока он длится) сон или затянувшаяся галлюцинация больного или одурманенного мозга, но не более того. Единое никогда не становилось и никогда не сможет стать Множеством; «Я» не становилось и не сможет стать сонмом всех этих существ; Брахман не проявлял и не может проявить подлинного мира в себе: только Ум или некий принцип, породивший Ум, навязывает имена и формы бескачественному целому, которое единственно реально, и, будучи по сути своей бескачественным, не способно проявить реальных качеств и разнообразия; или же, если оно проявляет всё это, то только как временную и преходящую реальность, которая исчезает и становится нереальной в свете подлинного знания.

Наше понимание высочайшей Реальности и подлинного характера Майи заставило нас отказаться от этих более поздних крайностей диалектического интеллекта и вернуться к первоначальной концепции Веданты. Даже отдавая должное величайшей смелости этих всеотрицающих выводов, бескомпромиссной логике и четкости этих рассуждений (неопровержимых, пока верны предпосылки) и допуская истинность двух главных антитез – единственной Реальности Брахмана и того факта, что наши обычные представления о себе и о мире омрачены неведением, несовершенны и обманчивы, – мы должны освободиться от глубокого впечатления, оставленного этой концепцией Майи в нашем уме. Но от приверженности этой давней и устоявшейся точке зрения полностью не избавиться, не познав подлинной природы Неведения и подлинной и абсолютной природы Знания. Ибо если Знание и Неведение представляют собой независимые, равные и изначальные силы Сознания, тень космической Иллюзии будет постоянно преследовать нас. Если Неведение изначально присуще космическому существованию, то тогда не только наш образ вселенной, но и сама вселенная становится иллюзорной. Или, если Неведение не лежит в основе нашего природного существования, но тем не менее является изначальной и вечной силой Сознания, то тогда, хоть космос и будет в какой-то степени реален, человеку, пока он находится в нем, скорее всего, не удастся познать его истину: он сможет достичь подлинного знания, только превзойдя ум и мысль, поднявшись над этой вселенской формацией и наблюдая всё сущее с высот супракосмического или сверхкосмического сознания, подобно тем, кто по природе своей стали едины с Вечным и пребывают в Нем, не рождаясь в тварном космосе и не затрагиваясь катастрофическим разрушением лежащих внизу миров. [46] Гита Но если мы будем опираться на рассмотрение слов и понятий или на диалектические рассуждения, то нам не удастся заниматься настоящим поиском и не найти решения этой проблемы; оно должно стать результатом внимательного наблюдения и глубокого исследования основных феноменов сознания – как внешних, так и тех, которые можно обнаружить над или под внешним уровнем сознания или позади нашей фронтальной личности – и полного понимания их смысла.

Ибо диалектический интеллект недостаточно компетентен, чтобы судить о сущностных или духовных истинах; более того, очень часто, из-за своей склонности пользоваться словами и абстрактными идеями так, словно они были неизменными реалиями, он сковывает себя ими точно цепями и не может свободно посмотреть на то, что находится по ту сторону слов, на сущностные и универсальные факты нашего существования. Формулируя интеллектуальное утверждение, мы подчиняемся своему рассудку и рационально оправдываем тот взгляд на вещи, который, в силу нашего склада ума или темперамента, или природной наклонности, уже присутствует в нас и который тайно предопределяет и обусловливает сам ход наших рассуждений. Эти рассуждения могут быть достоверны только в том случае, если впечатления, на которых они основываются, одновременно истинны и всеобъемлющи. В связи с этим нам необходимо глубоко и всесторонне изучить природу нашего сознания, выяснить, насколько достоверно его восприятие или насколько правильно его понимание, исследовать истоки и возможности нашей ментальности; ибо только тогда мы сможем познать истину своего бытия и природы и бытия и природы мира. В этом исследовании мы должны руководствоваться принципом «видеть и познавать»; диалектический интеллект следует использовать только тогда, когда он может помочь упорядочить наши концептуальные построения и правильно выразить увиденное и познанное, но ему нельзя позволять руководить нашими рассуждениями и исключать те истины, которые не укладываются в прокрустово ложе его логики. Иллюзия, знание и неведение являются категориями или результатами нашего сознания, и, только глубоко исследовав собственное сознание, мы сможем обнаружить и определить характер и взаимоотношения Знания и Неведения или Иллюзии – если таковая имеется – и Реальности. Бытие – суть вещей и природа вещей – конечно же, является главным объектом исследования; но только через сознание мы сможем прийти к Бытию. Или, даже если мы предполагаем, что Бытие сверхсознательно и что достичь его и проникнуть в Реальность можно, только приведя сознание к состоянию растворения или выходу за пределы собственных границ, или добившись его самопревосхождения и самопреображения, тем не менее, именно сознанием мы должны понять, почему необходимо, как происходит или какая сила осуществляет это растворение границ сознания или это самопревосхождение и преображение: в этом случае сознательное постижение Сверхсознательной Истины становится насущной потребностью, а обнаружение в сознании механизмов и сил, способствующих его превращению в сверхсознание, величайшим открытием.