Шри Ауробиндо - Шри Ауробиндо. Жизнь Божественная – II

Поскольку такова сущностная природа Неведения и практическая истина феноменально, а не реально разделяющей, ограничивающей и обособляющей сознательной энергии (настолько погруженной в свои труды, что это приводит к полному забвению ею своей подлинной и интегральной сути), мы можем ответить на вопрос, где, как и почему возникает это движение. Причины Неведения и его необходимость становятся достаточно ясны, как только мы понимаем, что без него задача, стоящая перед проявленным миром, оказалась бы либо совсем, либо частично невыполнимой, либо решалась бы не так, как нужно, не так, как она решается сейчас. Каждая из многочисленных сторон Неведения по-своему необходима, являясь аспектом одной общей необходимости. Человек, живя в своем вневременном существе, не смог бы броситься в поток Времени и оказаться настолько подчиненным его последовательному течению от момента к моменту, насколько это свойственно ему в его земной жизни. Живя в своем сверхсознательном или сублиминальном «я», он бы не смог выстроить те отношения с окружающим миром, которые он выстраивает и перестраивает, опираясь на свой индивидуальный ум, или же ему пришлось бы делать это совершенно по-другому. Живя в универсальном «я», а не в изолированном эгоистическом сознании, он не смог бы стать обособленным работником, личностью, воспринимающей себя как единственный или главный центр и точку отсчета, то есть он не привнес бы в мировые процессы то, что приходит с чувством эго. Он вынужден облачаться во временное психологическое, эгоистическое неведение для того, чтобы защитить себя от сияния бесконечного и широты универсального и сформировать, укрывшись за стенами этой крепости, свою временную индивидуальность в космосе. Он вынужден жить так, словно в его распоряжении есть только его текущая жизнь, не ведая о своем бесконечном прошлом и своем будущем: ибо, если бы ему было известно прошлое, он не смог бы выстроить свои нынешние отношения со своим окружением так, как это предназначено для этой конкретной жизни; его знание было бы слишком велико для него, оно неизбежно изменило бы весь дух, характер и форму его деятельности. Он вынужден жить в уме, поглощенном этой телесной жизнью, а не в Сверхразуме; ибо, в противном случае, все эти защитные стены неведения, созданные ограничивающей, разделяющей, дифференцирующей силой ума, не были бы построены или стали бы слишком тонкими и прозрачными для решения стоящей перед ним задачи.

Эта задача, невыполнимая без всего этого всепоглощающего сосредоточения, называемого нами Неведением, заключается в циклическом переходе от самозабвения к самообнаружению, доставляющему радость, ради которой тайный дух в Природе соглашается погрузиться в Неведение. Не то чтобы отсутствие Неведения делало бы всё космическое проявление невозможным; но это было бы другое проявление, совсем не похожее на то, в котором мы живем; оно ограничивалось бы высшими мирами божественного Существования или сводилось бы к типичному, а не эволюционирующему космосу, в котором каждое существо подчиняется закону своей собственной природы, и это зримое проявление, этот эволюционный цикл стали бы невозможны. То, что в нашем мире является целью, было бы там неизменным состоянием; то, что здесь является этапом, было бы там устойчивым типом существования. Именно для того, чтобы найти себя в том, что явно противоречит ее бытию и природе, Сатчитананда нисходит в материальное Несознание и надевает, как внешнюю маску, феноменальное неведение, прячась за ней от своей сознательной энергии и оставляя ее в состоянии самозабвения и погруженности в свои труды и формы. Именно в этих формах медленно пробуждающейся душе приходится мириться с внешними процессами неведения, которое, на самом деле, является знанием, постепенно пробуждающимся от сна изначальной бессознательности. И именно в новых, созданных этими процессами условиях душа должна вновь найти себя и божественно трансформировать, благодаря обретенному свету, жизнь, трудящуюся для того, чтобы осуществить замысел, ради которого она низошла во тьму Бессознательного. Цель этого космического цикла заключается не в том, чтобы как можно скорее вернуться на небеса, где совершенный свет и радость вечны и непреходящи, или в супракосмическое блаженство или повторить очередной виток напрасного и бесплодного кружения в колее неведения, пребывая в постоянных поисках знания и не имея возможности обрести его в полной мере, – в этом случае неведение было бы либо необъяснимой ошибкой Всеведущего, либо столь же необъяснимой мучительной и бессмысленной Необходимостью, – а в том, чтобы реализовать Ананду «Я» в условиях, отличающихся от супракосмических, в космическом бытии и обнаружить его небеса радости и света даже в противоречиях, порожденных реалиями воплощенного материального существования. Поэтому истинной целью рождения души в человеческом теле и тяжкого труда человечества в сменяющих друг друга циклах развития, по всей видимости, является радость самообнаружения, обретаемая в борьбе с трудностями. Неведение в этом случае становится необходимым, хотя и достаточно второстепенным условием, которое универсальное Знание налагает на себя, чтобы позволить этому процессу развиваться, – не ошибкой и не падением, а осознанным погружением во тьму, не проклятием, а божественной возможностью. По всей видимости, перед духом, рожденным в материальной вселенной, поставлена задача обнаружить и воплотить всё многообразие Универсального Восторга в одной сверкающей форме, достичь таких возможностей бесконечного Существования, которые недостижимы в других условиях, выстроить из Материи храм, в котором может обитать Божество.