Мэнли Холл - Адепты. Эзотерическая традиция Запада

Украшением ранних изданий «Писем Джуниуса» служили необычного вида виньетки, которые вполне можно определить как опознавательные знаки французского тайного общества. Почти так же украшены и первые издания некоторых сочинений Вольтера. Д-ру Уилмоту было сорок три года, когда загадочный Лоуренс издал свой «Здравый смысл». Там тоже два человека, ничем не примечательные и оба жившие в одно время, вынашивали одни и те же в высшей степени странные идеи. Говорят, что д-р Уилмот сжег материалы всех проведенных им исследований, не опубликовав ни одного из своих открытий. В отличие от XVI и XVII столетий, век XVIII менее всего подходил для всякого рода секретных

* См.: «Shakespeave, New Views for Old».

предприятий. Однако истории Джуниуса, Лоуренса и Трансмигратуса доказывают, что при содействии нужных людей удавалось скрыть настоящие имена таких личностей. И пока в Америке продолжался революционный период, общественное сознание обнаруживало склонность вообще не замечать ничего таинственного и безоговорочно принимать лишь видимое на поверхности, не задавая лишних вопросов. Большинство историков в этих условиях просто старалось сохранять народные традиции и не занималось поисками разумного объяснения выходящих за рамки обычного опыта явлений.

Невозможно дать определение франкмасонства XVIII века, пользуясь терминологией современного ордена. Масонские ученые по-прежнему поигрывали в мистерии, имевшие преобладающее влияние во времена классической древности. Эзотерические аспекты ритуалов и символов глубоко волновали просвещенные умы, а масоны почитали себя ответственными хранителями грандиозной программы, задуманной первыми адептами во имя освобождения человечества от мрака невежества и жестокой тирании.

Обязанности масона становились его принципиальными убеждениями. В колониях росло недовольство английской короной, а местная администрация своими действиями притесняла любого мало-мальски думающего человека. Преданность принципам приобретала значимость там, где речь шла пусть даже о немногих делах, заслуживающих поддержки. Взявшему на себя роль посредника масонству удавалось с успехом устранять многие различия и разногласия на религиозной почве. Братья умели на практике осуществлять христианские принципы, не заостряя внимания на теологических различиях и создавая тем самым особый духовный климат, нейтрализующий конфликты между сектами.

Вторая половина XVIII века была отмечена широким, хотя и осторожным распространением философских учений. Поддержку в светских кругах получило то, что Бэкон назвал «опытным знанием света» и «опытным знанием утешения». Французы были тронуты до глубины души, когда д-р Бенджамин Франклин и Вольтер, обуреваемые братскою нежностью, заключили друг друга в объятия на глазах у собравшихся в Ложе Девяти Сестер. И вполне естественно, что под руководством Франклина эта ложа, расширив поле своей деятельности, превратилась в настоящий университет мировой политической философии.

Ложа Девяти Сестер, вдохновляемая впечатляющей эрудицией Кура де Жебеле, была самой мистической, философской и эзотерической из всех французских лож. В число ее членов входили такие яркие противоположности, как принц Шарль де Роан и месье Дантон. Членом этой ложи был, конечно, и маркиз Лафайет, который в 1785 году присоединился к египетскому масонству Калиостро и объявил о полном доверии Великому Копту. Когда же из Вены прибыл Антон Месмер со своими теориями животного магнетизма, Лафайет стал одним из его первых клиентов 1.

Рассказывая о Джоне Поле Джоунзе, герое американского флота, Джеральд В. Джонсон замечает: «Поскольку он был масоном, то получил от знаменитой Ложи Девяти Сестер, в которую входили Вольтер, философ Гельвеций и скульптор Удон, приглашение присутствовать на собрании, где будет произнесен панегирик в его честь 2. Жана Антуана Удона описывали как человека, «захваченного романтическим безумием того времени». К чис

1 См.: Bernard Fay. «Revolution and Fveemasonry».

2 См.: «The First Captain».

лу его художественных достижений принадлежат портреты Джорджа Вашингтона и графа ди Калиостро.

Д-р Бенджамин Франклин был не только преданным квакером*, но и искуснейшим дипломатом. Помимо прочих выдающихся качеств, Франклин обладал благоразумием — свойством, абсолютно необходимым для государственного деятеля. Представляется крайне затруднительным проследить связи Франклина с тайными обществами, хотя в существовании таковых сомневаться явно не приходится. В своей пространной «Автобиографии» Франклин упоминает не только о членстве в масонском ордене, но и об активной деятельности в братстве, а также об издании им сочинения Андерсона «Соп- stitutions». Путешествуя по Англии и европейскому материку, Франклин общался со многими известными либералами, которые, принимая его, всегда выказывали ему знаки глубокого уважения. Он присутствовал в Ложе Девяти Сестер на поминальных службах в память Вольтера, состоявших из множества сложных ритуалов. Во время мирных переговоров во Франции у Франклина побывал с визитом Лафайет.