О. Генри - По кругу - английский и русский параллельные тексты

- Ах, да замолчи и езжай себе, - сказала миссис Уэбер, резче налегая локтями на ручки качалки. -Вечно ты ворчишь из-за моих книжек. I do a-plenty; and I'll read when I wanter. Сколько хочу, столько и читаю - я, слава богу, и работаю не покладая рук. I live in the bresh here like a varmint, never seein' nor hearin' nothin', and what other 'musement kin I have? Живешь в этой глухомани, как крот в норе, ничего не видишь, не слышишь, так чем же еще себя развлечь? Not in listenin' to you talk, for it's complain, complain, one day after another. Неужели лучше слушать, как ты ноешь да сетуешь с утра до ночи? Oh, go on, Sam, and leave me in peace." Нет уж, Сэм, поезжай, сделай милость, и оставь меня в покое. Sam gave his pony a squeeze with his knees and "shoved" down the wagon trail that connected his ranch with the old, open Government road. Сэм стиснул коленями бока лошади и припустил по просеке, ведущей от фермы на большую дорогу, старый почтовый тракт. It was eight o'clock, and already beginning to be very warm. Было восемь утра, но уже вовсю палило солнце. He should have started three hours earlier. По-настоящему полагалось бы выехать часа на три пораньше. Chapman ranch was only eighteen miles away, but there was a road for only three miles of the distance. До фермы Чапмена ехать было всего восемнадцать миль, но из них только три - по дороге.

He had ridden over there once with one of the Half-Moon cowpunchers, and he had the direction well-defined in his mind.	Ему уже как-то раз привелось проделать этот путь с одним ковбоем, и он четко представлял себе, куда держать.
Sam turned off the old Government road at the split mesquite, and struck down the arroyo of the Quintanilla.	У расколотого грозой мескитового дерева Сэм свернул с большака и двинулся вдоль пересохшего ручья Кинтанилья.
Here was a narrow stretch of smiling valley, upholstered with a rich mat of green, curly mesquite grass; and Mexico consumed those few miles quickly with his long, easy lope.	Неширокая светлая долина стлалась под ноги коню пышным ковром зеленых кудрявых трав, и Мехико прошел эти несколько миль играючи, резвым, размашистым галопом.
Again, upon reaching Wild Duck Waterhole, must he abandon well-defined ways.	Но вот показалось Утиное озеро, откуда путь лежал по бездорожью.
He turned now to his right up a little hill, pebble-covered, upon which grew only the tenacious and thorny prickly pear and chaparral.	Теперь Сэм повернул вправо и стал подниматься по отлогому косогору, усеянному галькой; здесь не росло ничего, кроме цепких колючих опунций и чапарраля.
At the summit of this he paused to take his last general view of the landscape for, from now on, he must wind through brakes and thickets of chaparral, pear, and mesquite, for the most part seeing scarcely farther than twenty yards in any direction, choosing his way by the prairie-dweller's instinct, guided only by an occasional glimpse of a far distant hilltop, a peculiarly shaped knot of trees, or the position of the sun.	Наверху он приостановился, чтобы последний раз окинуть взглядом окрестности, потому что теперь ему предстояло продираться сквозь густые заросли чапарраля, опунции, мескита, где большею частью уже за двадцать шагов ничего кругом не разглядеть, и лишь природное чутье да случайная путевая примета - вершина бугра, мелькнувшая в отдаленье, причудливая группа деревьев или положение солнца - помогают местному жителю угадывать дорогу.
Sam rode down the sloping hill and plunged into the great pear flat that lies between the Quintanilla and the Piedra.	Сэм спустился по покатому склону и нырнул в гущу опунций, буйно разросшихся по обширной низине от Кинтанильи до Пьедры.
In about two hours he discovered that he was lost.	Часа через два он обнаружил, что заблудился.
Then came the usual confusion of mind and the hurry to get somewhere.	В смятении он, как обычно бывает в подобных случаях, хотел только одного - поскорее выбраться, неважно куда.
Mexico was anxious to redeem the situation, twisting with alacrity along the tortuous labyrinths of the jungle.	Мехико старался, как мог, рьяно пробираясь по извилистым лабиринтам через густые дебри.
At the moment his master's sureness of the route had failed his horse had divined the fact.	Конь мгновенно понял, когда хозяин сбился с пути.
There were no hills now that they could climb to obtain a view of the country.	Ни единого холмика не было теперь, чтобы подняться и оглядеться по сторонам.
They came upon a few, but so dense and interlaced was the brush that scarcely could a rabbit penetrate the mass.	Те, что все-таки попадались им изредка, сплошь оплела колючая поросль, сквозь которую не пролезть даже кролику.
They were in the great, lonely thicket of the Frio bottoms.	Дремучие, необитаемые пойменные заросли Фрио поглотили всадника и коня.
It was a mere nothing for a cattleman or a sheepman to be lost for a day or a night.	Для овцевода или ковбоя сбиться с пути и проплутать день, а то и сутки - не ахти какое событие.

The thing often happened.	Такое происходит сплошь да рядом.
It was merely a matter of missing a meal or two and sleeping comfortably on your saddle blankets on a soft mattress of mesquite grass.	Ну, не поешь разок-другой вовремя, зато сладко выспишься на мягком травяном ложе, укрывшись попоной.
But in Sam's case it was different.	Но тут был особый случай.
He had never been away from his ranch at night.	Ни разу еще Сэм не отлучался со своей фермы на ночь.
Marthy was afraid of the country-afraid of Mexicans, of snakes, of panthers, even of sheep.	Слишком многое в здешней местности вызывало страх у Марты - она боялась мексиканцев, змей, ягуаров, даже овец.
So he had never left her alone.	Потому-то он никогда не оставлял ее одну.
It must have been about four in the afternoon when Sam's conscience awoke.	Муки совести у Сэма начались часа, наверно, в четыре пополудни.
He was limp and drenched, rather from anxiety than the heat or fatigue.	Мокрый, как мышь, он обмяк в седле, изнуренный не столько жарой и усталостью, сколько тревогой.
Until now he had been hoping to strike the trail that led to the Frio crossing and the Chapman ranch.	До сих пор он все надеялся напасть на тропу, которая вывела бы его к переправе через Фрио и к ферме Чапмена.
He must have crossed it at some dim part of it and ridden beyond.	Должно быть, он пересек ее, полузаглохшую, не заметив, и проехал дальше.
If so he was now something like fifty miles from home.	Если так, то он теперь был миль за пятьдесят от дома.
If he could strike a ranch-a camp-any place where he could get a fresh horse and inquire the road, he would ride all night to get back to Marthy and the kid.	Выехать бы к какой-нибудь ферме - пастушьему становищу - все равно куда, лишь бы получить свежего коня, спросить дорогу, а там хоть всю ночь скакать, но добраться до Марты и малыша.
So, I have hinted, Sam was seized by remorse.	Словом, как я уже дал понять, Сэма одолевали угрызения совести.
There was a big lump in his throat as he thought of the cross words he had spoken to his wife.	Он вспомнил, какие злые слова сказал жене на прощанье, и ком встал у него в горле.
Surely it was hard enough for her to live in that horrible country without having to bear the burden of his abuse.	И без того ей, бедняжке, несладко жить в такой дыре, так еще приходится терпеть дурное обращение.
He cursed himself grimly, and felt a sudden flush of shame that over-glowed the summer heat as he remembered the many times he had flouted and railed at her because she had a liking for reading fiction.	Он ругал себя последними словами, и как он ни был распарен летним зноем, его все-таки бросило в жар при мысли о том, сколько раз он колол и корил ее за то, что она любит читать книжки.
"Ther only so'ce ov amusement ther po' gal's got," said Sam aloud, with a sob, which unaccustomed sound caused Mexico to shy a bit.	- Бедная девочка, ведь нет у нее другой утехи, -вслух сказал Сэм и всхлипнул, и Мехико даже шарахнулся в сторону от непривычного звука.
"A-livin' with a sore-headed kiote like me-a low-down skunk that ought to be licked to death with a saddle cinch-a-cookin' and a-washin' and a-livin' on mutton and beans and me abusin' her fur takin' a squint or two in a little book!"	- Живет с тобой, паршивый ты брюзга, подлец бессовестный - отодрать бы тебя, шакала, кнутом, чтобы дух вон, - и готовит, и стирает, и не видит ничего, одну баранину да бобы, а тебе жалко, если она когда в книжку заглянет!

Читать дальше