Владимир Некляев - Лабух

Я попробовал выломать дверь, сама же недавно предлагала…

«Крик подниму!.. Или в милицию позвонить?..»

«А пожар?..»

«Ты все и потушил, пожарник!..»

Сказала, будто еще раз закрылась, и вряд ли откроет.

Но как–то же я к ней залетел?.. Через балкон на четвертом этаже?..

Меня трясло. Подергиваясь, я спустился вниз и по–собачьи потрусил по Грушевке. Оглянулся: никто мне вслед не смотрел, пусто было на балконе.

Как непохоже все же одно на одно… То же самое на то же самое…

Лилия на Лилию…

Ли — Ли на Ли — Ли…

Я сам на себя — я на себя сам…

Дома на моей кровати, поперек, не раздевшись, спала Ли — Ли.

В костюме шоколадницы.

Как на пожар, спешила…

Трахнули по скорому и отправили.

Я не стал ее будить. Не мог. Видеть не мог.

У Рутнянских сонный Алик предупредил:

— Ли — Ли звонила, сказала не пускать, если придете, чтобы домой шли.

Позвонила — и спит себе…

— Оттуда выгонять! Сюда не впускать! Дома бляди спят!.. — закричал я на Алика. — Так куда мне деваться?

— Куда хотите, — точно так же, как Лилия, ответил Алик и закрылся в комнате Лидии Павловны, в которой спал с Дартаньяном. Дартаньян ко мне даже не вышел, собака…

Я прилег на постель покойника и стал думать, как жить…

Что делать?..

Со всем и всеми…

С Робертом, Камилой, Ниной, Мартой, Зоей, Зиночкой, Потапейко, Красевичем, Панком, Шигуцким, Ростиком, Крабичем, Феликсом…

С Ли — Ли…

С самим собой…

Ничего другого, как напиться, вчера вечером нельзя было придумать, и из театра мы поехали к Крабичу. Не к Ростику же, который жил черт знает где за цементным заводом… А к себе я не хотел, чтобы никого всю ночь не ожидать.

Сели, как когда–то, втроем.

— Феликс приезжал, тебя хотел видеть, — сказал я Крабичу.

— Какой Феликс?

— Американец.

— А… И что?

Выходило, что ничего. И лучше было бы про Феликса пока перемолчать, потому как еще и Ростик спросил:

— А меня, значит, не хотел видеть?..

Крабич сел в углу на высоком стуле, и так выглядело, будто он чуть ли не герой, а я и Ростик… Хотя что случилось в театре?.. Просто Крабич выступил, как обычно, хамлом: встал и ушел. Но выглядело это иначе, я по Ростику видел…

Разговор не заладился — и тогда начали стаканами…

Когда Атос решился рассказать д'Артаньяну про миледи, графиню де Ла Фер, клейменную лилией, он начал заикаться — и д'Артаньян посоветовал ему попробовать выпивать и рассказывать. Попробовав, Атос признал, что одно со вторым прекрасно сочетается.

Перемолчав о Феликсе, я попробовал заговорить о Ли — Ли… Запинаясь, поскольку между нами такого не водилось, чтоб слабину выдавать, но тут подперло, поддушило…

Они слушали в сторону. Не любят они слушать, когда запинаются о Ли — Ли…

Крабич опрокинул стакан и сказал, что белорусы когда–то вообще не пили, а отраву эту принесли с собой русские. «Нормально, если с собой принесли… Не холявщики, значит», — заметил Ростик, а я спросил: «А что тогда делали белорусы?..»

«Никому жопу не лизали!.. — прорвало Крабича. — Мудак гуляет, как хочет, а они ему осанну поют! Това–а–рищ президент! Интеллигенция, душа ваша в блядях!..»

Это душа в блядях была из коллекционных его ругательств, которые он только по праздникам использовал, и я подворовывал их тайком у Крабича по будним дням…

Не удержался… Чувствовал себя героем…

Ростик сказал, от неловкости придуриваясь: «Ты ведь поэт, не лайся…»

Матерщину, оказывается, тоже русские к нам принесли… Забрав у татар…

Я не слышал, кстати, чтобы Амед матерился.

Вот!.. Он, отправляя в Киев Феликса, на него и донес! Не Ли — Ли…

Или бомжи настучали?..

Или я?..

Я спросил: «Мы о чем говорим?..» — и Крабич вновь налил: «Тогда давайте пить. Разговор сам выплывет…»

Выпив, я не сдержался: «Феликса арестовали». И что я думаю про это, сказал…

Разговор дальше выплывал, пошатываясь… сам себя пропуская… стараясь забыться в пропусках, но в них и застревал…

— Да никто его не арестовывал! — кулаком по столу грохнул Крабич. — Сбросили с поезда — и пиздец!

— Как сбросили?.. — опешил Ростик. — Не бандиты же они…

— А вот так!.. — смахнул Крабич со стола пустую бутылку, которая в брызги о стену разлетелась — и Ростик голову в плечи втянул. — Потому что как раз бандиты! Они всех нас хотели бы или сбросить, или раком поставить! И трахать, как Ли — Ли!.. Или вы пиздоболы и не видите, кто во власти? Тогда пьем, про что говорить!..

С питьем говорить было про что…