Эбби Клементс - Поцелуй под омелой

Рейчел снова посмотрела на фото. Они с Лори были неразлучны в те дни. Но многое изменилось. Она убрала фотографии в шкаф, выбрала самые красивые украшения, положила коробки на место и спустилась вниз.

Зак и Милли уже смотрели телевизор, и на первом этаже воцарилось относительное спокойствие. Рейчел тихонько подозвала Беа в кухню.

– Есть время на чай и сплетни? – спросила Рейчел.

– На чай и сплетни? Еще бы! На них у меня всегда есть время!

– Прости, что оставила тебя одну с детьми, – извинительно проговорила Рейчел, включив чайник. – Но ты так хорошо играешь в эти их настольные игры… А я ничего не понимаю в «Монополии».

– Ну что ты! Я получила настоящее удовольствие! Боюсь, мне уже даже не надо поддаваться Заку. В шесть лет он обошел свою бабушку в мастерстве.

Рейчел рассмеялась и достала из холодильника молока. Беа пошла доставать чашки.

– Нет-нет, садись немедленно! – приказала Рейчел. – Ты и так уже уработалась сегодня.

Беа отодвинула стул, но, собираясь сесть, вдруг, потеряв равновесие, упала. Рейчел бросилась к ней – от нее не ускользнуло, что по лицу свекрови пробежали смятение и страх.

– Что с тобой? Ты ушиблась? – всполошилась Рейчел, присев. Беа побледнела.

– Все нормально, спасибо, – ответила Беа. – Хорошо, что дети не видели. У меня голова закружилась. Не беспокойся.

Помогая свекрови встать, Рейчел видела, что руки у той немного тряслись. На всякий случай опираясь о стол, Беа села.

– Ты уверена, что с тобой все в порядке? – допытывалась Рейчел.

– Абсолютно. Итак, ну где они, обещанные тобой сплетни? Я вся внимание. Давай не будем портить вечер, Рейчел.

Зимнее солнце освещало Брикстон сквозь дымку тумана. Лори уже подходила к викторианскому зданию, в котором жила, как снова увидела ту девицу: мелированные волосы закрывали половину ее лица, глаза ярко накрашены. Она стояла у входа в подъезд и звонила в домофон.

– Джей, это я, – проговорила она, когда ей ответили. В ее голосе Лори уловила легкую хрипотцу.

У Лори сжалось сердце при звуке его имени. Блондинке было не больше двадцати пяти. На улице был ужасный холод, а она была едва одета: мини-юбка, черные колготки, кожаные байкерские сапоги и джинсовая куртка.

Этот тон, подумала Лори, доставая из сумки ключи… что бы он означал? Приятельство? Близость?

Она приложила магнитный ключ к домофону и открыла входную дверь. Между нею и Джеем все было кончено. И не ее дело, кто к нему ходит, – тем более, что события понедельника давали ей серьезную пищу для размышлений. Она придержала за собой дверь, чтобы блондинка вошла в подъезд. Лори пересекла холл и начала подниматься по винтовой лестнице, держась за деревянные перила витой металлической балюстрады. Блондинка задержалась в холле, чтобы поправить макияж перед зеркалом.

Проходя мимо двери Джея, Лори невольно подумала, что могла бы быть на ее месте, и представила, как Джей заключает блондинку в объятия, целует ее… Но она все испортила. Как и все в своей жизни.

Она поднялась на свой третий этаж. Пентхаус, шутила она, рассказывая друзьям о своей квартире – конечно, это звучало гламурнее, чем выглядело. Но ведь это был Брикстон… Хотя надо признать – из окон ее квартиры открывался замечательный вид: в солнечный день свет заливал гостиную, и Лори видела крыши домов до самого Сити, а на горизонте маячили силуэты собора Святого Павла и небоскребов Мэри-Экс и Шарда. Квартира также имела выход на открытую террасу на крыше дома, которая была предметом зависти всего квартала. Изначально Лори видела это жилье как первый шаг к недвижимости в более престижном районе, допустим, Мэйда Вэйл или Примроуз Хилл. Но, прожив два месяца в Брикстоне и познакомившись со своими соседями, она прониклась чувством, что ни за что не хотела бы переехать отсюда. Район и сам квартал околдовывали и стали ее домом – ярким, хаотичным и живым.

Лори не сразу пошла к себе. Она остановилась у соседней квартиры и наклонилась, чтобы заглянуть в разрез для почты.

– Эй, Шивон, – позвала она. – Ты дома?

Послышалось шарканье, и дверь через минуту открылась. Ее соседка Шивон стояла на пороге, одетая в клетчатую пижаму, с тюрбаном из полотенца на голове. Ее ярко-зеленые глаза сияли на миленьком веснушчатом лице. Что-то полосатое и мурчащее обвилось вокруг ее ног. Мистер Рипли – полосатый кот с белыми лапками – официально принадлежал Джею. То есть он кормил его, но большую часть времени Мистер Рипли проводил в чужих квартирах, проникая в них через приоткрытые двери и окна.