Марта Кристенсен - Башня на краю света

При слове «как» челюсть снова выпала.

— Вот это да! — восхитился Оскар, когда Фредериксен назвал сумму. — За них ты получишь неплохую коллекцию.

Виртуозность, с которой Оскар заталкивал челюсть, с каждым разом росла.

— Выпьем за доброе сотрудничество, — предложил он, подняв стакан.

— Давай, — рассеянно отозвался Фредериксен. А почему бы ему не переоборудовать свою комнату по типу конторы? С письменным столом и, может быть, вращающимся стулом? Что из того, что клиенты приходить туда не будут? Зато он сам прекрасно сможет сидеть там и готовить все нужное к продаже.

Эта мысль мигом привела его в отличное расположение духа.

Момберг на секунду оторвался от очередной горелки. Ему послышались на лестнице чьи-то шаги.

Внезапно распахнулась дверь, и в мастерскую вошли двое в светлых плащах. Один из них вплотную приблизился к Момбергу.

— Уголовная полиция, — коротко представился он. — Господин Момберг?

— Да, это я. — Его голос дрогнул. Неужели они докопались до той незаконной сделки?

— Некоторые обстоятельства свидетельствуют о том, что вы получали от одной здешней фирмы материалы, не имея разрешения на их закупку, — сказал полицейский. — Вы это признаете?

— Да, — еле слышно произнес Момберг. Значит, так оно и есть. — Но ни до, ни после этого случая я ничем подобным не занимался!

— Вы позволите нам обыскать помещение? — спросил полицейский. — В противном случае мы все равно получим санкцию прокурора, так что вам лучше согласиться сразу.

— Пожалуйста, обыскивайте сколько угодно, — сказал Момберг.

Полицейские приступили к делу. Они повыдвигали все ящики, вынули все бумаги — фактуры, переписку с министерством и вообще все, что там было. Документы они сложили в кучу на полу.

— Кроме этого, у вас ничего нигде не спрятано? — спросили у него.

Момберг энергично отверг это подозрение.

— Ну, тогда можно отправляться. Я вынужден просить вас следовать с нами, — сказал полицейский Момбергу.

Момберг надел пальто и вышел вместе с ними. Полицейские шли слева и справа от него, очевидно опасаясь, как бы он не сбежал.

У подъезда собралась большая толпа. Жители всего квартала мигом узнали, что происходит. Все уставились на Момберга, едва он показался в дверях, и он почувствовал огромное облегчение, оказавшись в автомобиле, который тут же отъехал. Большего позора в его жизни не было.

Через несколько минут машина прибыла к полицейскому управлению, его вывели. В сопровождении двух полицейских он пошел по каким-то лестницам, длинным коридорам и переходам, пока наконец они не остановились перед дверью с надписью: «Камеры для арестованных».

Один из полицейских позвонил, дверь открылась, и Момберга передали с рук на руки сотруднику управления, вероятно надзирателю. Тот приказал Момбергу снять шнурки, вывернуть карманы. После этого он отворил еще одну дверь и втолкнул Момберга в тесное помещение. Там уже кое-кто был — дюжий, грязный, оборванный мужчина, который сидел в углу на табуретке.

— Добро пожаловать, — сказал он.

— Спасибо, — вежливо отозвался Момберг.

— У тебя спички есть? — спросил его сидевший.

— Нет, все отобрали.

— У меня тоже. Я хотел их припрятать, да не удалось. За что тебя?

— Я закупил сырье, не имея разрешения, — объяснил Момберг.

— А-а-а, черная биржа, — догадался собеседник.

— Нет-нет, вовсе не биржа, — в испуге затряс головой Момберг.

— Три месяца, — равнодушно определил арестант.

Момберг устало опустился на табуретку. Он чувствовал себя опустошенным, мысли смешались в его голове. Раньше до него еще не доходило, что, собственно, случилось. Теперь он внезапно понял, что попал в тюрьму и совершенно неизвестно, когда его отсюда выпустят.

Он не знал, сколько просидел так — час или три, когда двери камеры отворились и его вызвали на допрос. Полицейский снова повел его длинными коридорами. Наконец они вошли в какой-то кабинет.

За большим письменным столом сидел человек с очень серьезным лицом. Он вежливо предложил Момбергу сесть.

— Так, — сказал он, пристально заглянув в лицо Момбергу. — Вы совершили ряд преступных деяний, верно?

— Не совсем, — ответил Момберг. — Мне кажется, я нарушил закон только раз. Я закупил сырье, не имея разрешения, и я признаюсь, что совершил тем самым незаконную сделку. Но позже я получил разрешение, так что теперь все в порядке.

— Что вы плетете, — сказал полицейский следователь. — Получили вы потом разрешение или нет, неважно — вы совершили преступление.