Кристофер Раули - Дракон на краю света

День был сырым, да еще и холодным из-за непрекращающегося ветра с пролива. Несмотря на дождь, толпа плотно заполнила всю Башенную улицу. Сюда пришли жители всех провинций. Фермеры, выращивающие хлеб в Аубинасе, рыбаки Сента, корабельщики Голубого Камня стояли рука об руку с населением белого города под множеством серых зонтов. Они пришли встречать армию, вернувшуюся домой.

По сути дела, легион высадился на берег две недели назад, но на сегодня были назначены официальная встреча и марш памяти, посвященный закладке на Фолуранском холме мемориала в честь погибших. Для жителей Марнери эта церемония была данью признательности людям и драконам, которых послали так далеко – собственно говоря, через полмира – рисковать жизнью за счастье всего человечества.

К вершине холма под бой барабанов двинулись темные колонны. Сомкнутые копья заполнили собой всю улицу, ровными шеренгами шли отлично обученные профессиональные военные Империи Розы. Сердца зрителей не могли не возрадоваться при виде их. В мире не существовало лучших солдат. Но в частях, вернувшихся из Эйго, шеренги были прорежены, а форма под голубыми фуражками и широкими плащами – потрепана. И при взгляде на ветеранов сердца обрывались, ведь не было ни одной деревни, которую обошла бы горечь утраты после этого похода.

Полки шли твердым шагом в сгустившейся тишине – длинные шеренги людей. За ними поэскадронно следовали драконы, рядом с каждым шагал его драконопас. Виверны маячили в пелене дождя, словно страшные призраки, со своими огромными драконьими мечами на плечах, шлемы их мерцали под водяными струями. В исполненном тяжкого грохота уверенном марше они казались воплощением решимости и силы Аргоната. Драконы шли враскачку, тяжелой поступью мимо людей из деревень, скорбевших о потерях и среди чудесных животных.

Отдать дань уважения пришли и жители Куоша, что в провинции Голубого Камня. У этой драконьей деревни был длинный список заслуг. Среди многих знатных людей прибыли и фермер Пштет с семьей, а также Эвил Бенарбо и Томас Бирч. Когда вслед за Восьмым полком пошел Сто девятый марнерийский драконий эскадрон, глаза куошитов с грустью проводили зияющую прореху в строю – место дракона по имени Базил Хвостолом. Некоторые зарыдали. Дракон, первоначально именовавшийся Базил из Куоша, был достойнейшим посланцем их деревни в легион вивернов. Равных ему не будет никогда.

Столь же заметным было отсутствие драконира Релкина, доблестнейшего сына деревни, хоть и был он всего лишь незаконнорожденным ребенком неизвестной матери от неизвестного отца. Отданный в драконью службу с пеленок, он заслужил Звезду Легиона и стал самым молодым кавалером высшей награды легионов. Фермер Пигтет и остальные скорбели по Релкину так же, как и по дракону. С утратой Базила Хвостолома и его мальчика Куош потерял частицу себя. С тяжелым сердцем присоединились селяне к толпе, заторопившейся вслед за солдатами к вершине холма.

– Печальный для нас день, Томас, – сказал Пигтет Бирчу.

– Да, Шон Пигтет, так и есть. Хвостолом три года подряд завоевывал для деревни право освобождения от налогов.

– Он был лучшим из всех, кого мы выводили.

– Мальчишка был нахалом, но не злым, как я помню.

– Да, Томас, ты, как всегда, попал в точку. На вершине холма они протолкались в первые ряды толпы, остановившейся на краю парадной площади.

На балконе пятого этажа старый генерал Кесептон, теперь в отставке, оглядывал полки, взошедшие на холм. С ним был генерал Хант, недавно введенный в командование легиона Марнери. Кесептон с гордостью отметил отсутствие каких-либо видимых нарушений на широком пространстве парадного плаца. У вверенных ему подчиненных – никаких, подумал он. Потом он вспомнил, что подчиненных у него больше нет. Теперь это проблемы кого-нибудь другого.

– Чертовски хорошо смотрятся, – сказал он. Хант вздохнул.

– Дорогой ценой, генерал, очень дорогой ценой.

– Это так, но колдуньи сказали, что они одержали победу.

– Значит, они это сделали. Трудно сказать что-нибудь наверняка, у нас в распоряжении слишком мало информации, но мы можем быть уверены, что один из пяти уничтожен.

– Да, они раздули вокруг этого большую шумиху. Хотя все прочее…

– Знаю, под большим секретом. Слишком много секретности. Чертовы ведьмы повсюду, никто ничего не смеет рассказать.