Игорь Юрасов - Божественная Земля

– Я так не считаю. Хотя и полон уважения к деньгам. Какая-то польза от денег всё же есть. Можно, например, купить хорошие краски. Построить дом.

Но это только одна сторона медали, а есть и другая, тёмная, и я не думаю, что из нашего разговора что-либо выйдет.

– А если я добавлю столько же? – рассмеялся Феофан. – Возможно, ваше отношение к деньгам немного изменится?

– Давайте лучше пить кофе, – предложил Иван Иванович. – Говорят, кофе иногда хорошо мозги от дерьма прочищает. Если они есть.

Вернувшаяся через некоторое время Маргарита застала трёх мужчин, сидевших за столом, уставленным бутылками с кофейного цвета жидкостью вперемешку с мандаринами, кусками ветчины, пирожками и бутылками со сладкой водой. Сдвинутые на угол стола деньги возвышались отдельной, никому на этом празднике жизни не нужной стопкой.

Несколько пачек упало на пол. Осмелевшая Маришка, не совсем ещё понимавшая, что это такое, подобрала их и строила из пачек домик на диване.

На малышку никто не обращал внимания.

– Ладненько, посоветуйте, пожалуйста, мне, что я должен сказать Коту? В какое положение вы меня ставите? Что теперь со мной будет? – обращаясь к Ивану Ивановичу, занервничал Феофан.

– В самое обычное. У меня служба. Сложная научная тематика. Поэтому начальство посылает меня в Штаты. Мне просто некогда этим заниматься. А картину для биллиардной вашему Коту легко может наваять кто угодно. Сколько мастеров владеют кистью гораздо лучше меня!

– Вы, любезный, кажется, не поняли, – раздувая щёки и топыря короткие пальцы в перстнях, начал высказываться Фифа. – Нам лучше не надо. Нам надо так, как можете вы, дорогой мой. Нам ваша кисть нужна, а не какая-то другая. И ваша персональная подпись собственноручно в углу.

Разговаривая, он принялся названивать кому-то по телефону.

– Излагаю понятно? – названивая, обратился он к Ивану Ивановичу. – Или что-то не доходит? А чтоб дело спорилось, дадим вам двух помощников из тех, кто, как вы говорите, владеет кистью лучше вас. Краски смешивать, стремянку при необходимости в нужное место передвинуть, напитки по стаканам в жажду разлить. Искусство – такая вещь! Мало ли что может во время работы потребоваться?

«Да! – наконец дозвонившись, закричал он в трубку. – Слушаю! Не соглашается! – раздавался голос Фифы в комнате. – Что дальше? Удвоил. Потом утроил. Предложил двести. Не берёт. Что он хочет? А бес его знает! Странный он какой-то. Непонятный. Не от мира сего. Не из нашего мира. Уверяет, что деньги ему не нужны, и даже более того – просто вредны. Как вам это? Что? Нормальный? Да, нормальный! Я давно его знаю. Ручаюсь! Что делать? Как вы сказали? Придётся пойти на крайние меры? Самые крайние? Что, так и передать этому страннику? Хорошо! Так и передам. Если до него дойдёт. Странный народ эти художники. Сколько я их знаю, а так и не смог понять, что они за люди. Думают не так, как мы, рассуждают не как мы, поступают не как мы. Возможно, они и не с Земли вовсе. Может, с Марса, а может, с другой стороны Луны. Пришельцы, одним словом. Не понимаю я их. Что им надо? Не знаю. Да, слушаюсь. Передам слово в слово. Сейчас объясню».

– Ну как, уразумел? – выключив телефон, Фифа торжествующим тоном обратился к Ивану Ивановичу. – Ты знаешь, что с тобой будет, если ты не согласишься? Ты хоть отдалённо догадываешься?

– Что же?

– Кот сказал, что он и твою научную тему закроет, а будешь привередничать, упираться, и институт расформирует. Ты этого хочешь? Так он сделает. Ему раз плюнуть. И будешь ты сидеть без денег и без работы до конца дней. Уж он постарается. Это в его власти.

– Ваш Кот что, закон?

– Он выше закона. Он законы издаёт, – уточнил, криво улыбаясь, Фифа.

– Что-что, а это он может, – вставая из-за стола, чтобы уступить место Маргарите, высказался Ледокол. На поверку, при ближайшем рассмотрении, он оказался очень милым, деликатным, учтивым мужчиной. Наблюдая его обходительность, даже не верилось, что при необходимости он мог одним молниеносным движением сломать кому-нибудь руку или лёгким ударом мог вытряхнуть лишний мусор из мозгов.

– Кот – такой человек! – озабоченно продолжил он. – Не зря и фамилия – Кот. Я бы на вашем месте не очень сопротивлялся. Себе дороже выйдет. И деньги! Кто ещё в кои-то веки предложит вам такие очень даже нехилые деньжата. Подумать есть над чем.

– Подумать всегда есть о чём. И когда есть деньги, и когда их нет. Даже тем счастливчикам, кому совершенно не о чём и незачем думать, – сказал устало Иван Иванович.