Игорь Юрасов - Божественная Земля

И только тут Иван Иванович начал подозревать, что Фифа приехал не совсем по поручению Феликса. Не по одному только поручению старого учёного. Что интерес у Фифы гораздо более серьёзный.

Завлекательная, в его понимании, горка пачек «макулатуры» лежала на столе. И ничего не надо было делать. Только и труда: протянуть руку и сбросить «зелень» в открытый ящик стола. И затем задвинуть ящик обратно. Всего делов! И предложение выглядело довольно заманчиво. Непонятная уму Ивана Ивановича игра то ли в деньги, то ли ещё во что, непонятное ему, начиналась всерьёз, по-крупному.

– Сколько здесь? – спросил он отсутствующе, наблюдая в окно, как Ледокол, вынув из кармана шоколадку и пытаясь улыбаться, по возможности, доброжелательно, протягивает её Маришке.

«Сволочи! Всё предусмотрели!» – чувствуя, что первоначальное мнение о Ледоколе, помимо его воли, понемногу меняется в лучшую сторону, улыбнулся он. Похоже, теперь он мог воспринимать эту человекоподобную машину, этого андроида, как вполне разумное существо.

– Полтинник! – услышал он голос Фифы.

– Полтинник, – повторил задумчиво вслед за Фифой Иван Иванович, наблюдая в окно за дипломатическими манёврами Ледокола. – Вам известны мои принципы? Каково моё отношение, как человека и художника, к элементарной, бытовой, житейской философии?

– Как же! Как же! Наслышаны.

– И как в таком случае вы расцениваете происходящее? Это что, пошлая покупка меня, как они, эти богатеи, привыкли покупать всё, что им хочется? Что, по-вашему, я теперь похож на вещь, которую можно купить на дешёвой воскресной распродаже? Или что, нынче наступили такие времена, что для некоторых, пожалуйста, любой их каприз на блюдечке за их деньги? Так уже дело обстоит? Теперь деньги – мерило всему?

– Я так и объяснял жирному Коту, – задрав майку и почёсывая жирное, обвислое брюхо пояснил Фифа. – Да куда там! Разве такие люди что-нибудь понимают? У Котов своя философия. «Если не согласится, – говорит, – удвой ставку.

Нет, значит, утрой! А не договоришься, пеняй на себя. Сам понимаешь, что с тобой будет. В бараний рог сверну». Такой вот разговор вышел. Поверишь, не пойму, что он нашёл в этой картине. Говорит: «Мировой шедевр создавать будем». Пойми после этого причуды миллиардеров! Между нами, я уже говорил, что сходят с ума нувориши. Работа так себе. Этюд! Не больше! Но приказ есть приказ. Конечно, я могу удвоить сумму. Как вы смотрите на такой вариант? Это что-то меняет? – И, вынув из пакета ещё несколько пачек «макулатуры», положил их на стол.

Иван Иванович вздохнул.

– А знаете, никак! Ничего это не меняет. Видите ли, я об этом вам не рассказывал. Недосуг как-то было, да и незачем. Так вот, не так давно, всего несколько лет назад, мой лучший друг предложил мне целое состояние. Сказочное. Большое-пребольшое. Просто огромное. Так вот, я думаю, сейчас, если бы я не был таким дураком, какой я есть, я был бы богат как арабский шейх.

– Ну и что дальше? К чему вы это?

– Дальше? Ничего! Я же сказал: если бы я не был таким дураком. Я отказался. Это к тому, что у меня плохие взаимоотношения с деньгами. Я не очень понимаю, нужны ли они мне вообще. Мои потребности незначительны. Мои жизненные интересы находятся вне связи с деньгами. Даже больше. У меня такие ощущения… Как бы вам объяснить? Я с деньгами чувствую себя так, как будто я что-то очень важное, главное в себе теряю, когда у меня появляются деньги.

– Ну, уважаемый, – рассмеялся Фифа, – вот это вы загибаете! Высший класс! Сколько живу, никогда такого не слышал, – откинувшись на спинку стула, Фифа издевательски улыбался. – Вы прямо отшельник какой-то. Анахорет. Отщепенец. Такие раньше в скит уходили. В монахи. В отречении от житейского искали себя, своё назначение в этом мире. Потом из них дармоеды в рясах с крестами святых делали. Чтоб самим без работы не остаться. Без куска хлеба. Но вы-то учёный. И художник, возможно, не чета другим. Эвон какие деньжищи, правда не понимаю за что, вам платят.

– Ирония судьбы! Гримасы искривлённого сознания. Никак не иначе. Наверно, потому, что они мне не нужны, мне и платят. Давайте лучше я вам кофе приготовлю. Устали вы с дороги. Вам надо перекусить, отдохнуть. Зовите вашего бодигарда. И уберите, пожалуйста, со стола этот мусор! – показал он на стопку денег. – Раздражает!

– С вашего позволения, может, не будем столь категоричны? – спросил дипломатично Феофан. – Деньги всё же. Уважения к себе требуют. И наш разговор ещё не закончен. Нам, возможно, ещё придётся вернуться к деньгам.