Коллектив авторов - Времена и нравы (сборник)

Он ответил так: для исследования его любимой японской литературы можно, конечно, поехать и в Китай, но лучше было бы остаться в Японии, если только не занимаешься исследованием на тему «Японская литература в Китае», а он совершенно не скрывал полного отсутствия интереса к этому направлению. По его мнению, учеба в Шэньчжэне – это прежде всего изучение языка, а уже потом китайской литературы. Он надеялся в будущем одинаково хорошо разбираться как в японской литературе, так и в современной китайской. Многие зарубежные синологи начинают с изучения древней литературы, а он решил пойти обратным путем – начать с новой и новейшей литературы, чтобы параллельно разобраться и в хитросплетениях китайской новой и новейшей истории. Что же касается выбора литературы периода Японо-китайской войны, то он хочет понять, какими все-таки предстают японцы в китайской литературе.

Не каждому преподавателю нравятся студенты, которые ему перечат, но нет таких, кто не любил бы умных, понятливых и воспитанных учеников. Ямагути был талантливым и сообразительным, а еще ему нравилось спорить с наставником. После проведения церемонии «Поклонения наставнику» он часто посещал два моих курса: «Основы написания сочинений» для бакалавров – занятия проводились по четвергам во второй половине дня четвертой парой, и «Литературное творчество» для аспирантов – в пятницу в это же время. Поначалу он восхищался тем, что занятия наставника хоть и проходят в свободной форме, без какого-то очевидного плана, произвольно и вдохновенно, однако студентам дается много информации: история, новости и литература тесно переплетены между собой, что весьма отрадно. А потом он начал критиковать: во-первых, темы и примеры не самые показательные и классические, слишком много спонтанности; во-вторых, слишком много поверхностных рассуждений, а глубинных размышлений мало; в-третьих, недостаточное взаимодействие между разумом и чувствами; в-четвертых, когда студенты выступают с речью, кажется, что это интересный интерактивный момент, но из-за нечеткой структуры доклада и плохого изложения слушатели не испытывают интереса к речи докладчика, поэтому мало что выносят из нее, для них это потеря времени; в-пятых, рецензирование студенческих работ – это адский труд, а наставник отлынивает, всецело полагаясь на аспирантов. И подпись в конце: «Ваш ученик выносит свое однобокое мнение на суд наставника».

Свои восхищения и критику он не высказал мне лично, а прислал по электронной почте, выше – основные положения его письма. Когда я дочитал до конца, мои лицо и уши горели, я не мог не признать, что он был проницательнее нашего университетского отдела по надзору за преподаванием. Он указал на все мои болевые точки, но в то же время сделал необоснованные выводы. Во время занятий с бакалаврами я просил аспирантов представить художественное произведение или эссе, раскрыть его суть, не прибегая к помощи Интернета, чтобы показать свое, путь даже и субъективное, мнение. Ямагути и Мизит тоже делали такие доклады. Китайский язык Мизита все еще не дотягивал до нужного уровня, писал он слабо, и, когда рассказывал про Айтматова, другие студенты практически ничего не понимали, поэтому после его выступления я в течение десяти минут дополнял его рассказ. Ямагути же говорил о современных китайских писателях, отмечая, что все они затрагивали тему Японо-китайской войны. Он полагал, что во всех таких произведениях, включая и работы тех, кого считали признанными мэтрами, чего-то не хватает. Чего именно? Тут прозвенел звонок. Студенты, уже учуявшие ароматы еды, доносившиеся снизу, в этот момент затаили дыхание и смотрели на Ямагути, вытянув шеи. Однако он так и не сказал, чего же именно не хватает в этих произведениях. На самом деле мне тоже хотелось узнать ответ, узнать, что чувствует японец Ямагути, но в итоге он все свел к тому, что студенты плохо знают даже популярные фильмы о Японо-китайской войне и преодоление стереотипов и моделей – это вопрос эстетический. Конец урока.

Студенты засмеялись.

Когда мы после занятия возвращались в мой кабинет, я спросил, почему он не сделал никакого вывода из своего рассказа. Ямагути ответил:

– Наставник, ведь иногда важнее правильно задать вопрос, чем дать ответ.

Я указал на то, что он подменяет понятия:

– Ты начал говорить о произведениях, посвященных Японо-китайской войне, но вывода не сделал, а в конце начал говорить о популярных фильмах на эту тему. Студенты легко могли начать проводить параллели и задумываться, какая же между ними связь.