Александр Проханов - Крейсерова соната

Мэр и Плинтус, оба в масках, в лимузине с затемненными стеклами, разъезжали по городу, наблюдая, как множатся в нем признаки паники: собираются у Соловецкого камня бывшие узники ГУЛАГа, выходят на демонстрацию члены Общества памяти Михоэлса, во всех театрах столицы, включая кукольный и "Уголок Дурова", начинают ставить спектакли Мейерхольда, а с продуктовых рынков выезжают колонны грузовиков, груженных дынями и арбузами, и удаляются в сторону Апшеронского полуострова.

- Может быть, мы все-таки перебрали с арбузами, - осторожно заметил Плинтус, который любил по утрам сесть разгоряченными ягодицами в разрезанный прохладный арбуз, а потом погрузить в него свои пылающие щеки.

- Ничего страшного, - ответил Мэр. - Это поможет отечественному товаропроизводителю увеличить производство кабачков… Вы не пробовали усаживаться по утрам на торчащий из грядки кабачок? Это, знаете ли, бодрит…

Они проезжали мимо огромного электронного табло, что висело на фасаде гостиницы "Москва". Повторяя утренние телесюжеты, на табло возникали кадры зарубежного турне Первого Президента России.

Вот он сидит верхом на сфинксе, колотя деревянными ложками в темя загадочному животному древности; вот испытывает новую электронную бомбу на полигоне в штате Невада, после взрыва которой сгорели все утюги в Лас-Вегасе; а вот в чреве кита переплывает Средиземное море, на берегу его встречают посол России в Тунисе и девушки в кокошниках с хлебом-солью.

- Доберусь я до них, специально удаливших Первого Президента прочь из Москвы, - произнес Плинтус, рассматривая изображения на табло. - Вы сказали, дорогой Мэр, что здесь должен появиться главный антисемитский лозунг. Пока что не вижу…

В этот момент табло погасло, стало подобно бархатному черному небу, на котором кое-где мерцали робкие звезды. На черном бархате, ослепительное как алмазная россыпь, возникло слово "СМЕРТЬ". Проезжавшие автомобили все разом встали, образовав огромную пробку. Тысячи глаз жадно читали грозное, алмазами выложенное слово.

Рядом с ним, словно бриллиантовое колье в замшевом черном футляре, возникло второе слово: "ЖИДАМ". Было слышно, как скопившаяся на тротуарах толпа, водители автомобилей и их пассажиры, прилипшие к окнам депутаты Думы, гости столицы в гостинице "Националь" - все единым дыханием повторяли: "СМЕРТЬ ЖИДАМ".

Вслед за двумя словами, на табло, как в черной бездне ночного неба, огненными созвездиями продолжали загораться слова: "МЭРУ И ПЛИНТУСУ!" Ужаснувшаяся толпа, не смея шептать, взирала на эту огненную, из Космоса прилетевшую надпись: "СМЕРТЬ ЖИДАМ - МЭРУ И ПЛИНТУСУ!"

Москва готовилась к главному спортивному событию сезона - футбольному матчу между командами "Спартак" и мадридский "Реал". Билетов в кассах не было за неделю. В школах учителя географии срочно напоминали ученикам, где находится Испания и кем был Спартак. Олег Соколов, по кличке Сокол, центральный форвард "Спартака", давал интервью по всем телевизионным программам. Комментаторы напоминали, как год назад обезумевшие фанаты - спартаковцы так раскачали Крымский мост, что он едва ни рухнул в реку. Приводились прошлогодние кадры, на которых бритоголовые болельщики-патриоты гнались за чернокожим морским пехотинцем США, пока тот не укрылся в американском посольстве. На рынках и в лавочках расхватывали шарфы с эмблемой сокола и изображением любимого футболиста. На станции метро "Сокол" девушки сбросили с себя обременительные одежды и вывесили красочный транспарант с надписью: "Ты - наша птица!" Тираж газеты "Сокол Жириновского" сравнялся с "Московским комсомольцем", и сам лидер партии пророчил счет матча, на первой странице - 3:1 в пользу "Спартака", а на второй - 2:0 в пользу "Реала". Вошла в моду испанская обувь, особенно сапоги. И если скинхеды, дети рабочих окраин, готовились болеть за "Спартак", то "левая" молодежь и ее авангард "Красные ватаги" были на стороне "Реала", ассоциируя эту команду с Испанской войной, интербригадами, антифашистскими настроениями. Милиция ожидала столкновений между скинхедами и "Красными ватагами", между "фашистами" и "антифашистами". При входах на стадион болельщики тщательно обыскивались. У молодых изымались стеклянные бутылки с пивом и водкой, ножи, цепи, заточки, обрезки арматуры, кастеты, остроги, цепы, серпы, вилы, рогатины, пистолеты "ТТ", "шмайсеры", ручные и противотанковые гранаты, безоткатные орудия, зарытые в землю танки, минные поля, склады с химическим и бактериологическим оружием. У ветеранов спорта изымались вставные челюсти, которыми те пользовались как бумерангами, отчего год назад погиб известный юморист из театра Райкина, сраженный наповал летящей челюстью. На могильной плите его товарищи начертали печальную и слегка ироничную надпись: "Наш друг был неудачливым субъектом. Столкнулся он с космическим объектом".