Александр Проханов - Военные приключения. Выпуск 4

Учитель Фазли — смуглое молодое лицо в легких, едва заметных оспинах. Черные, с плавной линией усы, в которых блещут белые зубы. Внезапная застенчивая, нежная улыбка. Вишнево-черные выпуклые глаза, глубокие, умные, в которых ожидание, доверие, стремление понять. И мгновенная тревога: так ли он понят, то ли услышал в ответ.

Начальник разведки Березкин — белесый, лысоватый, с красным облупленным носом, в рыжеватых веснушках с бледными голубыми глазами, в которых среди вялой прозрачности вдруг остро, зорко блеснет огонек. Его губы, растресканные, жесткие, непримиримые. Хрипловатый настойчивый голос, словно что-то содрано в горле, какая-то невидимая царапина проведена в гортани, голосе, в самой душе. И от этого постоянное неудобство в общении с ним.

И он сам — третий, сидящий в этой маленькой комнатке, где на тесном столе — чайник, пиалки, разноцветные конфеты, насыпанное в тарелку печенье. Лейтенант Батурин — военный переводчик, чьи мысли, слова, выражение лица повторяют попеременно мысли, мимику, слова собеседников. Будто он, Батурин, взвешивает мысли, снимает легкие щепотки с одной медной чаши, перекладывает на другую и вновь переносит на первую, наблюдая шаткое колебание стрелки, равновесие беседы, лишь слегка, незаметно, насколько позволяет ему опыт и такт, управляет чутким колыханием весов. Так духанщик и в черной, насыпанной пирамиде, мечет в желтое, в выбоинах блюдо, зорко поглядывает на покупателя, на товар, на колеблемое острие.

— Скажи ему, — повторил Березкин, — оружие амиру Сейфуддину дадим, как обещали. Два грузовика отправляем. Но тяжелого вооружения пока пусть не ждут, только стрелковое! — начальник разведки ворчливо, чуть в сторону, не для перевода добавил: — Тяжелое им еще заслужить надо! А то нахапают минометов — и обратно в горы, и из этих же минометов по нашим постам!.. Скажи ему: два грузовика с автоматами!..

Батурин смягчал ворчливые, нелюбезные интонации Березкина. Перевел и видел, как серьезно, не мигая, стараясь все понять и запомнить, слушает учитель Фазли. Мягко кивает, благодарит то ли за оружие, то ли за важное, доверенное ему сообщение.

Его голубоватый перон, долгополая рубаха навыпуск, выглядел чистым и свежим, несмотря на длинный, проделанный по пыльной дороге путь. Полотняный тумбан, широкие шаровары, опадали мягкими складками. Люнги, темная, пышно замотанная чалма, мерцала серебряными, вплетенными в ткань нитями. Руки, длиннопалые, смуглые, перебирали черные костяные четки, нанизанные на красный шнурок.

Учитель Фазли был посланцем вооруженного отряда Сейфуддина, заключившего мир с правительством, повернувшего свои стволы против сильных, многочисленных воинов муллы Акрама. Посланец добирался на встречу с советским разведчиком ночью, тайно. Был подобран Батуриным у обочины, в тени корявого дерева, где сидел, завернувшись в поту — плотную, спасающую от холода и солнца накидку. В машине с занавешенными шторками был привезен в гарнизон. И их свидание было встречей двух разведчиков, нащупывающих прочность и истинность заключенного недавно союза.

— Пусть покажет, куда им доставить оружие! — начальник разведки расстелил на столике карту, накрыв ею пиалки и чайник.

Учитель Фазли наклонился, разглядывал. Узнавал очертания долин и ущелий, петляющих дорог, кишлаков, где жило его пуштунское племя, возглавляемое осторожным амиром Сейфуддином, чьи воины до недавнего времени выходили в засады на трассу, жгли военные грузовики и цистерны, покрывая дорогу пятнами крови и копоти, черными коробками изуродованных машин.

— Оружие, если будет угодно командору, следует привезти в Карахель, — учитель Фазли легко, быстро коснулся карты розовым ногтем. — Сын амира Маджид примет оружие, Маджид получил от отца сильный отряд. Он пойдет вместе с вами на войну против муллы Акрама. Ему нужно много оружия. Если бы командор прислал минометы, Маджиду было бы легче воевать с муллой Акрамом.