Сергей Минутин - Никто мне ничего не обещал. Дневниковые записи последнего офицера Советского Союза

Им на выручку пришёл их третий друг, Игорь. Игорь был чрезвычайно близорук ещё в школе и потому нелюдим. Даже сейчас, став абсолютно пьяным вместе со всеми остальными, он сидел в одиночестве и только улыбался. Но, видимо, и его вдохновил всеобщий прилив счастья, вернувшегося из детства, которое не портили даже взрослые оттенки.

– Эдем, райский сад, а наши девки лучше, – проговорил Игорь.

Сергей удивился одинаковости мыслей. Но ещё больше он удивился своему очередному прозрению.

– Истина – то рождается на стыках, – осторожно, чтобы не испугать мысль, подумал он, – Змей разрушил образ райского сада, разбил его на отдельные стёкла и дал людям игру в мозаику. Складываете из неё то, что сможете. Но у людей, живущих среди разбитых стёкол, часто нет никакого желания что-либо складывать. Разбитые стёкла, разбитые сердца, разбитые судьбы. Только стыки дают силу созидания. Только на стыках приходит понимание единства мира и уверенность, что всё ещё можно сложить в единый образ.

Несколько похожих фраз застряли в мозгу у Сергея и не давали ему покоя на службе. Они стали навязчивыми интеллектуальными проблемами, требующими решения. Он ходил и решал кроссворды: «Женщина – непрочитанная книга; Маугли; как скажешь, дорогой».

Чем ближе была разгадка, тем больше его начинал мучить другой вопрос: «Зачем я здесь? Что я делаю в армии, в этой части? Кого защищаю? Кого спасаю и от кого? Чей изюм ем?».

Вроде бы всё его устраивало, но не было развития, не было притока нового знания. Сергей чувствовал себя воином, но воином абсолютно самостоятельным, способным принимать решения и брать на себя ответственность, и не только брать, но и отвечать. Но вся армейская система, окружавшая его исключала принятие самостоятельных решений, как и их выполнение. Решение и выполнение оставались данью традиции и подразумевались по умолчанию.

В качестве расхожих примеров для подражания оставались Суворов, Кутузов и Жуков, все остальные после них с дрожью в коленях выслушивали безответственные приказы, рождённые непонятно где и непонятно кем в штабах, и с красными от гнева «лицами» отдавали их «вниз», посылая солдат на смерть в военное время, или делая из службы одно не проходящее мучение в мирное. Оценка действий военных тоже своеобразная: выполнил чужое решение, – хороший военный, не выполнил – плохой. Но выполнять чужие решения – это больше по женской части. Тогда почему в армии больше мужиков, и хоть почти всех их сравнивают с «дубами», так прямо и говоря: «Чем больше в армии дубов, тем крепче наша оборона», но проблемы такое наблюдение не снимает.

Из собственных наблюдений он знал, что в армии легко идти в бой и воевать с теми командирами и солдатами, которых считают куражными. Которые любят жизнь и все её проявления. Из истории войн он мог вспомнить немногих военных, которые укладывались в его представление о военной службе. Это был Лермонтов, Денис Давыдов, Рокоссовский, Маринеску. Они практически не знали над собой командиров, но несомненно были воинами.

Воин одинок, хоть часто и находится в окружении друзей и женщин. Воин выполняет свои решения и старается не приказывать, а решать. На собственном опыте Сергей видел, что в частях, где командиры жизнелюбы, «гулёны, пьяницы и бабники», ничего плохого не происходит, и наоборот, там где «великий полководец» ещё в младших офицерах нажил себя язву, геморрой, астму и цирроз печени, так бесконечны «героически решаемые» проблемы.

Сергей уже был достаточно опытным, чтобы знать, как работает механизм, приводящий в движение всю армейскую службу. Работал он достаточно просто. Чтобы иметь доступ к принятию решений, необходимо были дорасти до Генерального штаба. Чтобы оказаться там, необходимо было либо отсидеться «за штатом» в какой либо элитной части или академии, либо хорошо выполнять чужие решения, не принимая своих.

В итоге, чем меньше было опыта и чем глупее была голова, тем больше было возможностей для карьерного роста. Но это опять прерогатива женщин. Именно они не столь умны, сколь хитры, и в этом их земное счастье. Военную карьеру можно сделать довольно легко и просто. Нужно просто отдавать часть жалования кадровику, который будет сообщать о новых вакансиях и награждать медалями и орденами. Но зачем? Ради карьеры?

Армия и войско. Воин и военный. Может быть, где-то здесь стык понимания того, что между мужчиной и женщиной нет разницы.

Как только Сергею пришла в голову эта мысль он приобрёл на своём лице совершенно лучезарную улыбку. Так выходило, что армия – это один большой гарем. Где есть муж, он же министр обороны, евнухи, они же его замы, и непосредственно сам гарем, которому всё глубоко «по-хрену», так как зад, он же тыл, вечно оголён. Если муж и евнухи с гаремом справиться в состоянии (это когда одна жена любит, вторая еду готовит, третья одежду шьёт и так далее по родам войск), то всё замечательно, по крайней мере, спокойно в мирное время. Но если муж и евнухи с гаремом справиться не в состоянии, то наступают «кранты».