Шанель Клитон - Когда мы покинули Кубу

– Я дам вам бесплатный совет, мисс Перес. Хороший шпион во всем умеет найти правдивое ядро, за которое можно ухватиться, чтобы создать себе прикрытие. В случае опасности разоблачения он расколет это ядро и таким образом отведет от себя подозрение. Ваше ядро – ваш брат. Заставьте их доверять вам.

– А если не получится?

– Значит, я вас переоценил. Хороший шпион готов на все ради выполнения своей миссии. Не скрою: мы уже пытались подобраться к Кастро, но безуспешно. Я сделал вывод из этих ошибок и больше не пошлю в Гавану человека, который все испортит. Хотите попробовать свои силы с Фиделем? Тогда сначала докажите, что они у вас есть.

День святого Валентина мы с Ником празднуем вдвоем. Страницы светской хроники я стараюсь не открывать, чтобы не увидеть там его фотографию с невестой на ежегодном благотворительном балу. Сама я под предлогом простуды туда не поехала. Думала, мама будет настаивать на моем присутствии, но она испугалась, что высшее общество увидит меня не на пике формы, и это решило проблему.

В результате мы с Ником проводим уикенд вместе: пьем мое любимое шампанское и плаваем при луне, когда пляж пустеет.

Однако сказать, что мы совершенно счастливы, я не могу: чем ближе вечер воскресенья, тем сильнее ощущается перемена в настроении Ника. Если раньше он был игриво-ласковым, то теперь становится молчаливым, лицо мрачнеет. Словно бы заразившись от него, я тоже начинаю грустить. Так бывает всегда. Будни я провожу в ожидании выходных, но, когда выходные наступают и мы с Ником встречаемся в его доме, я не могу отделаться от тягостного ощущения, что время бежит слишком быстро и скоро нам опять придется расстаться.

– Чем ты без меня занимаешься? – спрашивает Ник, ведя пальцами по моей голой спине.

Я лежу рядом с ним в постели. Уже воскресенье, день.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну когда я в Вашингтоне. Чем ты заполняешь время?

Наши отношения вообще-то не предполагают подобных расспросов. Что это с Ником? Он ревнует или ему действительно просто любопытно узнать, как проходят мои будни?

– А почему ты спрашиваешь?

– Да так. Мне интересно, вот и все.

– Тогда, может, мне тоже спросить тебя, что ты делаешь, когда мы не вместе? Как, например, прошел «Бал сердец»?

– Ты же знаешь, я должен был пойти с ней.

– Знаю. Поэтому и не спрашиваю. И не обижаюсь.

– А могла бы.

Я внимательно вглядываюсь в его лицо, пытаясь понять, в чем дело. Что бы он ни говорил, судя по его тону, ему не просто интересно.

– Ты ревнуешь? – спрашиваю я, возвращаясь к своему первоначальному предположению. – Думаешь, у меня другой мужчина?

– Нет, этого я не думаю.

– Тогда что тебя беспокоит?

Ник перестает гладить мою спину.

– Зачем ты ездишь в Хайалию, в дом, где собираются коммунисты, сторонники Фиделя Кастро?

У меня холодеет в животе.

– Не понимаю, о чем ты, – бормочу я.

– Неужели? А я считал, что мы друг другу хотя бы не лжем.

– Так и есть.

– Но сейчас ты меня обманываешь.

Я действительно обманываю Ника, но разве он не понимает, что так я пытаюсь защитить его от политического скандала? А еще пытаюсь защитить себя, ведь затея опасная.

– Это все Дуайер, да? Опять у тебя какие-то дела с ЦРУ? Что у них на тебя есть?

– Ничего.

– Тогда зачем ты с ними сотрудничаешь? По доброте душевной? Пожалуйста, скажи, что ты хотя бы что-то с этого имеешь. Ты ведь не глупая и не станешь рисковать своей безопасностью просто так?

Слово «глупая» меня резануло.

– Они мне платят.

– Сколько?

– Достаточно.

На счет, который ЦРУ открыло на мое имя, ежемесячно поступают деньги. Мое «яичко в гнездышке» уже доросло до кругленькой суммы. На что я коплю, я пока и сама не знаю, но революция показала мне, как важно иметь «сетку безопасности».

– Зачем тебе деньги?

– Ты говоришь как человек, для которого они никогда не были проблемой.

Его семья давным-давно сколотила себе состояние на производстве стали и строительстве железных дорог. Несомненно, Ник Престон был бы богатым человеком, даже если бы ни дня в своей жизни не работал.

– Предположим, кто-нибудь заплатит тебе больше за то, чтобы ты это бросила…

Я вскидываюсь так, будто он меня ударил.

– Перестань!

– Что перестать? Беспокоиться о тебе?

– Одно дело – беспокоиться обо мне, другое – обращаться со мной так, будто я продаюсь.

– Мы все продаемся, Беатрис. Вопрос только в цене.

– Да? И сколько же стоишь ты?