Роберт Глэнси - Мелким шрифтом

Мелочь, несущественная подробность, но совсем не в духе Оскара — в обычных обстоятельствах ему в голову не пришло бы молоть эту чушь. Я уловил фальшь и понял, что на самом деле все правда. Но тыкать брата носом в его собственную промашку не стал, решил погодить. Просто попрощался и тихо откинулся на спинку кресла. Сначала нужно поговорить с Элис.

Я, конечно же, ошибался,

Но вы уже все знаете про мою амнезию, про больницу и про долгий путь — медленно, ползком — обратно, к себе самому.

Однако дуги развития действия бывают чуть более ухабистыми, чем видятся вам поначалу.

Преступление на почве страсти (фр). — Прим. перев.

Но тут меня пронзила совсем другая мысль: «Возьми себя в руки, Фрэнк, и займись собственной жизнью!» Моя правая рука тут жё непроизвольно сжалась в кулак, будто ухватила наконец заветный шанс из полумиллиона других, который обычно проскальзывал у меня сквозь пальцы.

В своих фантазиях я всегда отменно напорист (и сквернословлю куда чаще, чем в реальной жизни).

Я понял, что мне будет нелегко сдерживать гнев.

Ничего подобного.

Нет — нет, ничего подобного.

Это, конечно, нехорошо, но у каждого свои маленькие радости, и упускать их не стоит.

Мне же казалось, что и секунды не прошло, а сестра просто улетучилась крахмальным облачком.

Понятия не имею зачем.

Понятия не имею зачем.

Нет, конечно, ничего такого не было.

Глядя на большую пеструю толпу, я подумал: говорят, что по людям, пришедшим на похороны, можно понять, каким человеком был покойный; если это и вправду так, то Молли была достойна всяческих похвал.

Слово «бег» — это изрядное преувеличение. Скорее неторопливая трусца, похожая на неуклюжую хромоту, с короткими ленивыми пробежками и редкими опрометчивыми спуртами. Если я был в хорошей форме, то обычно переходил на нечто вроде прогулочного бега — я называл его гулбег , а в плохой форме не столько бежал, сколько шагал нога за ногу, то есть занимался шагбегом . Я отлично понимаю, что выглядел при этом инвалидом — астматиком; тем не менее и гулбег, и шагбег оказывали на меня поразительное воздействие.

Ложь должна преподноситься аккуратно и четко (лишние подробности только вредят убедительности).

Всех, кто не говорит с таким шикарным акцентом, как у него, Оскар называет лапочками, полагая, что именно это ласкательное словцо популярно среди представителей низших классов. В его лрисутствии лондонские таксисты неоднократно обращались так к его жене, вот он и перенял у них эту манеру.

Прости, папа, ты этого не одобрил бы.

Но все это я пропустил мимо ушей: главное, что контракт у меня в руках.

Я помолчал, ожидая, что он, как частенько за ним водилось, тут же испортит настроение какой — нибудь шуточкой. К примеру, вместо «Все, что тебе нужно, — это любовь» на тот же мотив вдруг пропоет: « Все, что тебе нужно, — это закон !».

К счастью, в тот раз он воздержался.

Он был уверен, что я — это Фрэнклин — Версия 2.0, и так меня уже и называл. Он не подозревал, что я — не Прежний Фрэнк и не Новый Фрэнклин или Версия 2.0; ему не приходило в голову, что я — нечто новое, жуткое, изготовившееся нанести ему смертельный удар.

Разумеется, я не пожалел получаса времени, чтобы выделить цветом свои безумные вставки в текстах договоров, и разослал их всем нашим клиентам по факсу или электронной почте. В теме письма я указал: «Всегда читайте примечания, набранные мелким шрифтом».

Признаюсь, сначала во мне зрел совсем иной порыв: влепить ей по физиономии так, чтобы вылетела полированная пломба, замаскировавшая щелку между ее передними зубами, и я в последний раз увидел бы прежнюю Элис.

Каждый получил свою «расцвеченную» копию контракта еще до того, как я покинул контору. Но разослал я не все свои шедевры, кое — какие злые гномики по — прежнему тайком куролесят на воле, В условиях и примечаниях: я ведь не все выделил маркером. Очень надеюсь, что они еще много лет будут кусать тебя в задницу.