Александр Уваров - Казино для святых [СИ]

Свечин положил трубку.

И сразу же набрал номер Трофимова.

Дождавшись ответа, с ходу выкрикнул, словно бросил команду:

— Больше не ждём! Начинаем завтра же. Эти гады технику вывозят, нас обошли! У тебя всё готово?

— Как планировали, — осторожно ответил Трофимов. — Оперативные группы, постановления на обыск, понятые, бланки, протоколы. Ну и, понятно, фактурка, документы… С чего начнём?

— По всем точкам одновременно, — ответил Свечин. — Первую группу — на склад. Если техника подготовлена к отгрузке, значит — списана с баланса. Екатерина…

Свечин сбился, словно соринку проглотил.

«Вот ведь дурак! Едва не проболтался!»

— …У нас есть данные, как именно списывали технику, — нашёлся Свечин. — Если мы на этом списании их подловим, то под шумок прихватим весь склад. Так что одновременно проводи обыск в офисе. И пару залов им прикрой. Материалы по залам тебе переждали?

— Ещё вчера, — подтвердил Трофимов. — Всех подключать, кто по этой теме работает?

— Всех, — подтвердил Свечин.

— А как… этот…

Трофимов замялся.

— Давай, не тяни! — подбодрил его Свечин.

— Да пенсионер этот… шустрый, — с подчёркнутым безразличием произнёс Трофимов. — Под общую раздачу его… или как?

— Петрович, что ли? — переспросил Свечин.

И улыбнулся, потирая живот.

— Хорошо работает Петрович, старается… Хоть хвостом и крутит, и информацией с нами не делится… Да мы его не за тем в бизнесе держим, чтобы он нам данные сливал. Он по другой части… Свою работу он выполнил. В компании ему больше не рулить, так что отпустим его по-тихому на законный отдых, на пенсионные хлеба.

Свечин подмал немного, и добавил тоном милосердного цезаря:

— Потом, может, и ему работёнка найдётся. Не сидеть же без дела такому полезному сотруднику! Может, опять потребуется дерьмо кому-нибудь подбросить!

Расхохотался, едва не уронив трубку.

Повторил несколько раз:

«…дерьмо подбросить!.. полезный, прямо незаменимый!..»

Трофимову шутка вовсе не показалась смешной.

Но он попытался изобразить искренний, но при том корректно-сдержанный смех.

Из солидарности с начальством.

«Сумасшедший день…»

Ставицкий приехал в офис рано, часов в восемь утра. Такое случалось с ним нечасто (в последний раз — в конце прошлого года, но тогда надо было срочно проверить годовой отчёт финансового департамента, и, к тому же, обычный для предновогоднего времени аврал не оставлял иной возможности для спокойной работы с документами).

Теперь же причина была иной.

Неспокойно было на душе.

Все эти неясные, смутно-тревожные ночные сны, навязчивые страхи не отпускали его. Сила страха росла, страх питался его слабостью, его болью в сердце, подрагиванием рук, ночным удушьем, тяжестью в груди.

Страх говорил ему: «ты потеряешь всё, ты сам разрушишь всё!.. семью, дело, которомы ты отдавал все свои силы много лет, саму жизнь свою — разрушишь!.. ты ничего не удержишь… Ничего!»

Внешне он всё ещё был прежним Ставицким, сильным и уверенным в себе.

Он мог ещё удерживать бизнес стальною хваткой. Строить планы на будущее. Подписывать приказы. Проводить собрания. Наказывать сотрудников и поощрять их. Встречаться с деловыми партнёрами.

Признаваться в любви, в конце концов! Пытаться создать семью, новую семью!

Бороться за счастье!

Сказать Ларисе… Да, вчера… Он сказал Ларисе, что больше не любит её.

А она… Ей что, всё равно? Она рассмеялась, обидно, зло — над его словами. Не была опечалена, огорошена, ошеломлена, раздавлена, унижена… Нет!

Смеялась!

Он для неё — никто? Его уход её нисколько не волнует? Или…

«Ты не имеешь права! Не имеешь права!»

Он спал на диване, в комнате для приёма гостей.

«Это я чужой здесь? Здесь всё моё! И ты — моя! До развода, до моего… Слышишь, Лариса?!..До моего решения! Здесь я принимаю решения! И перестань улыбаться!»

Гостей… Он не гость, хозяин. В этой комнате — широкий диван и мягкое покрывало кашемировой шерсти.

Супружеское ложе — широкая софа.

«С ней не лягу… Точно!»

Сон не шёл. Он не спал всю ночь.

Под утро был приступ удушья. Он не мог лежать. Сильно давило грудь. Сердце билось зверьком. Испуганным зверьком в узкой норе, в ловушке, в тупике.

Без выхода.

В шесть он встал. Принял прохладный душ, страясь сбить нарастающий жар в груди.

Ходил по комнатам. У двери в спальню постоял немного, но не решился даже заглянуть.

«Чужая…»

Позавтракал, разогрев лазанью в микроволновке.