Александр Уваров: Месяц смертника [СИ]

Столько лет я мечтал о смерти, столько лет я звал её. Я вынудил её полюбить меня, я вынудил её послужить мне, я вынудил её придти до срока. Но даже сейчас она тянет, тянет, так медленно затягивает петлю у меня на горле.

Даже сейчас она показывает мне свою власть.

Почему, почему всё так долго и больно? Почему моё тело против воли моей продолжает сопротивляться, продолжает цепляться за жизнь? Почему душа моя не покинет эти руины, не уйдёт прочь к лугам с золотыми цветами, к тенистым садам, к прохладе ручьёв, к тихому, обещанному мне покою?

Мне нужно потерять сознание. Как можно скорее… Не знаю, что будет дальше. Быть может, боль будет усиливаться…

Тень прыгает по стене. Тень… с крыльями… Не приходи больше! Нет, кажется. Просто кажется. Но, странно, разве может ещё казаться…

Ничего нет. Закрываю глаза — и пустота. Даже звёздочек нет в этой пустоте. Таких… разноцветных звёздочек. Ничего!

Вот так сознание уйдёт — и не будет ничего взамен. Но бред, бред… Предсмертный бред, сладкий предсмертный бред, дивные сады — это просто сладкий предсмертный бред, это обещано точно, но где он? Где он, хотел бы я знать?

Я могу умереть от обезвоживания. Сколько жидкости я уже потерял?

У меня больше нет чистого постельного белья. Эта смена — последняя. Всё в пятнах. Я прилип к простыне. Волосы приклеились к наволочке.

Звонок. Телефон. Звонки долгие. Длинные. Кому я нужен? Или Синеев хочет передать привет? Спросить, почему я не доложил о встрече с Ками…

Нашли, о чём беспокоиться! Мы все встретимся, скоро все встретимся. Я, Ками, Ли, девушка в белом халате (та, что принесла мне минеральную воду… холодную, с белыми пузырьками), Синеев, Лушенков, Рожнов… Там и поговорим… Всё выяснится…

А мама? А Катя? А отец?

Кто будет со мной там?.. Там, где…

Снова звонки. Жаль — я не могу стать, не могу поднять трубку. Я так и не узнаю, кто звонил мне…

А если это Катя? Она останется с мамой… Натальей Николаев…

Неужели им трудно умереть ради меня?

Как они будут умирать?

Месяц… Месяц я буду гнить здесь! Месяц кости мои будут лежать в киселе разложившейся плоти.

Меня будут искать? У Кати нет ключа от моей квартиры. Она… Она даже не знает, где именно я живу. Разве что знает, и то примерно, где расположен мой дом.

Она будет ждать меня? Сколько она будет ждать меня?

Жизнь могла быть другой… Жизнь могла быть… Или нет? Не могло быть иной жизни. Свою волю я творил или чужую?

Если кто-то вёл меня… Каким странным путём!

Рвота… Я потеряю сознание и захлебнусь…

Крылья надо мной! Верблюд задумчиво смотрит на меня и жуёт лепёшку. Песок, песок у меня в глазах…

Режет, режет глаза… Туман…

Последний свет, который я ловлю, слаб и сер. Не хотел видеть мир, нет! Никуда не ездить, не ходить… Люди — работа, я просто дышал на них… Плевал на них!

Я пытался играть в человека, притвориться… Чушь, ерунда! Катя, тебе-то это зачем? Может, ты смогла бы прожить немного дольше…

Хорошо. Не будет, не будет меня. Вы не успеете пожалеть друг друга. Вы не успеете понять того, что ваша любовь лгала вам. Вы не успеете сказать правду.

Суки! Убивать вас легко…

А один ли я был? Сколько ещё, таких вот смертников как я, умирает сейчас в кровавой блевоте?

Смертник. Повелитель Смерти. Революция… До конца! До конца!

Только так можно… Не спрашивать, не сомневаться… Ради чего? Ради радости! Заткнись, гадина! Не спрашивай!

Найди идею. Любую. Онанируй. Любую, чтобы убивать!

Убивать! Убивать! Убивать! Убивать! Убивать!

Каждый миг твоей жизни — повод, для того, чтобы стать убийцей. Пойми это, пойми!

Свет, поймать свет…

Боги мои, пожалейте меня!

Меня нет…

2003–2005

© Александр Уваров, 2003–2021.

© Сетевая Словесность, публикация, 2011–2021.