Мо Янь - Сорок одна хлопушка

— А ну закрой рот! — Словно я ткнул в его самое больное место. Он не рассказывал, но я чётко знаю про боль, которую он испытал, съев пятьдесят девять перцев, было у меня и представление о его мучительном состоянии вечером после того, как он съел три цзиня хвороста. В те времена при жарке хвороста в муку добавляли квасцы и соду. При жарке хвороста использовалось нерафинированное хлопковое масло, чёрного цвета, почти позеленелое, смахивающее на жидкий гудрон. В таком масле содержится множество химических веществ: фенол, дихлорфос, гексахлоран и другие труднораспадающиеся сельскохозяйственные ядохимикаты. Горло у него болело, словно ободранное полоской бамбука, живот раздулся как барабан. Ему было не согнуться, он не мог быстро ходить. Придерживая живот, он двигался осторожно, словно нёс в руках мину, которая могла взорваться от малейшего сотрясения. Позади в лунном свете поблёскивали зелёным, как дьявольские огни, собачьи глаза. Думаю, ему могло прийти в голову и то, что эти собаки, не выдержав, могли вцепиться ему в живот, чтобы выгрызть оставшийся хворост. Возможно, он думал и о том, что, покончив с хворостом, эти собаки могли сожрать и его самого. Сначала внутренности, потом руки и ноги, а потом и кости сгрызли бы…

Вот такая была история. Поэтому, когда я доложил Лао Ланю и отцу, что трое здоровенных молодых парней бросили мне вызов и я решил помериться с ними силами в поедании мяса, отец напустил на себя строгий вид, нахмурился и неумолимо заявил:

— Не пойдёт, не хватало, чтобы ты перед всеми так осрамился.

— Как это — перед всеми осрамился? Разве о твоём с дядюшкой Лао Ланем соревновании по поеданию перца не рассказывают с восхищением?

Отец сердито ударил по столу:

— Это ж от бедности, от бедности, понимаешь?

Лао Лань спокойно сказал отцу:

— Не совсем от бедности, дружище, ты тогда на спор хворост ел, чтобы полакомиться, а перец мы с тобой ели не совсем для того, чтобы выиграть пачку сигарет.

Отец, увидев, что Лао Лань откликнулся, тоже сменил тон:

— Можно состязаться в чём угодно, только не в еде. У человека ведь желудок не резиновый, но вкусностей столько всяких, даже если выйдешь победителем, это всё равно что с жизнью шутки шутить: сколько съешь, столько выблюешь.

Лао Лань усмехнулся:

— Ты не переживай, старина Ло. Если Сяотун действительно уверен, то провести генеральную репетицию конкурса на поедание мяса — дело тоже неплохое.

Отец ответил спокойно, но решительно:

— Ну нет, такие вещи делать нельзя. Вы не представляете себе, какое это ощущение.

Сильное беспокойство выразила и мать:

— Я тоже не согласна, Сяотун, ты ещё маленький, желудок ещё не вырос, куда там мериться силами с этими здоровенными парнями. Не на равных получается.

— Сяотун, — обратился ко мне Лао Лань, — твои родители против, это ладно. Иначе, если при еде что случится, я не смогу взять на себя всю ответственность.

Я непоколебимо заявил:

— Вы все не понимаете, кто я такой, не знаете, как моя судьба связана с мясом. У меня особая способность переваривать мясо.

— Я знаю, что ты мясной мальчик, — согласился Лао Лань, — но не хочу, чтобы ты рисковал. Ты должен понимать, что мы на тебя возлагаем большие надежды, наш мясокомбинат тоже надеется на твои советы.

— Папа, мама, дядюшка Лань, — сказал я, — вы просто успокойтесь, и всё, я знаю, что к чему. Первое: я гарантирую, что не проиграю им, второе: я не стану шутить с собственным телом. Я опасаюсь, впрочем, за этих трёх людей, надо бы заключить с ними соглашение о том, что, если что пойдёт не так, все последствия они берут на себя.

— Если ты настаиваешь на том, что хочешь состязаться с ними, — сказал Лао Лань, — мы можем подумать. Главное, что ты сам хочешь обеспечить безопасность.

— Об остальных ничего не скажу, а вот в своём желудке я уверен. Неужто вы не знаете, сколько мяса я съедаю в столовой каждый день поутру? Можете спросить у Хуан Бяо.

Лао Лань посмотрел на родителей:

— Ну что, старина Ло, Юйчжэнь, может, позволите Сяотуну посоревноваться с ними разок? Способности племяша Сяотуна по поеданию мяса уже широко известны, все мы знаем, что его слава не дутая, а наеденная. Чтобы всё прошло без сучка и без задоринки, мы немного приготовимся, попросим больницу городка прислать пару врачей, чтобы следить за всем на месте и, если что случится, сразу вмешаться.

— Что касается меня, — сказал я, — в общем, нужды в этом нет, а вот для безопасности этих трёх пригласить врачей было бы неплохо.