Эмма Донохью - Притяжение звезд

– Брайди, побудь здесь за главную, пока я схожу найду врача, чтобы он подписал свидетельство.

– Я знаю, что ничего не знаю, – процитировала Брайди.

Обернувшись, я улыбнулась и заметила:

– Ну, сегодня ты знаешь чуть больше, чем знала вчера утром.

Сестра Финниган все равно будет вне себя, думала я, направляясь к лестнице. Я уже по привычке нарушила так много правил внутреннего распорядка, меняя их к своей выгоде или соблюдая скорее дух, чем букву регламента. Но лишь временно, разумеется, в пределах обозримого будущего, на неопределенный срок, как говорилось в объявлениях. Хотя я не могла представить себе никакого будущего. Как мы сумеем вернуться к привычной жизни после пандемии? И станет ли мне легче после того, как меня снова понизят до должности простой медсестры под началом сестры Финниган? Буду ли я испытывать радость или вечное уныние, вернувшись в рамки привычных протоколов?

До моих ушей доносились обрывки разговоров, висевших в воздухе, точно клочки дыма.

– Между шестым и одиннадцатым днем… – говорил один врач в черном костюме другому.

– Да что вы?

– Характерно для этого гриппа. Если они уйдут, вот тогда и будет.

Под «уйдут» он имел в виду умрут, догадалась я. И вспомнила Гройна с его набором цветистых эвфемизмов для смерти.

Подписать свидетельство о рождении можно было бы попросить любого врача, но я спрашивала у всех встречных, где доктор Линн, до тех пор, пока какая-то младшая медсестра не направила меня на верхний этаж больницы, в палату в самом конце коридора. Из-за двери доносилась тихая музыка, но, когда я постучала, мелодия уже угасла.

Это был крохотный захламленный бокс. Доктор Линн подняла глаза от простого стола, который она использовала в качестве рабочего.

– Сестра Пауэр…

Мне почему-то было неловко сообщать ей про полицейских. Вместо этого я спросила:

– Я не мешаю вам… петь, доктор?

Короткий смешок.

– Это граммофон. Люблю поднимать себе настроение музыкой Вагнера, когда заполняю бумажки.

Но никакого граммофона я не заметила.

Тогда она указала пальцем на стул позади себя.

– Это новая модель, без раструба, вернее, труба спрятана внутри, за стенками. Лучше смотрится.

Так вот что за деревянный ящик она тащила вчера утром.

– Я пришла сказать, что Мэри О’Рахилли родила в позе Вальхера без хирургического вмешательства.

– Вы молодец!

Доктор Линн протянула руку, чтобы взять у меня свидетельство о рождении. Я отдала ей бумагу, и она поставила свою подпись.

– Мне не нужно спуститься к вам и наложить швы матери? Вы осмотрели новорожденного?

– Нет, не надо. Они обе прекрасно себя чувствуют.

Отдавая мне документ, она сказала:

– Попрошу в канцелярии, чтобы они позвонили отцу и сообщили ему новость. Что-нибудь еще?

Я засмущалась.

– Я вот все думаю… не следовало ли мне положить ее в позу Вальхера гораздо раньше? Это могло сократить время схваток и обезопасить ее от шока?

Доктор Линн пожала плечами.

– Совсем не обязательно, если она не была готова. В любом случае не стоит в разгар пандемии терять время на ненужные размышления и сожаления.

Я растерянно кивнула.

И тут заметила на воротнике ее шубы размазанное коричневое пятно. Интересно, она знает об этом? Шикарная меховая шуба была переброшена через спинку стула, на котором стоял граммофон. На полу позади стола лежали сложенное больничное одеяло и подушка. Неужто временно заменяющая у нас врача благотворительница спала здесь, словно бездомная?

Доктор Линн проследила за моим взглядом.

– В сложившихся обстоятельствах я нечасто бываю дома, – объяснила она с шутливой интонацией.

– Вы имеете в виду инфлюэнцу?

– Ее – и полицию!

Значит, она знала о вторжении в больницу двух полицейских, которые ее разыскивали. А знала ли она, что именно я сбила их со следа? Но об этом мне было неловко ее спрашивать.

– В последнее время, когда выхожу из больницы, – продолжала доктор Линн, – я обычно беру кеб, а не езжу на своем трехколесном велосипеде.

Представив ее в седле, я невольно улыбнулась.

– Пытаюсь сойти за вдову военного, напяливая на себя эту шубу, позаимствованную у подруги, которая замужем за графом, – добавила она, насмешливо скривив рот и мотнув головой на меха. – А еще прикидываюсь хромой на левую ногу.

Тут уж я не смогла удержаться от смеха. Описанные ею действия сильно смахивали на клоунский гэг в кинофильме.

Потом я посерьезнела:

– А можно задать вам вопрос… Это правда? Я не про вашу ногу.