Владимир Гурвич - В долине смертной тени [Эпидемия]

— К черту приз! Я не хочу, чтобы мною манипулировали, чтобы делали все, что угодно, и при этом не считались с моим мнением. Ты поступил подло, Святослав!

— Да, успокойся же ты, наконец, Соланж. — Святослав развалился в кресле и закурил. — Если даже Алексей увидел твою грудь, ей богу ничего от этого в мире не изменилось, он все такой же.

— Там не только моя грудь, — возразила француженка.

— Не только, — согласился Святослав. — Но чего ты бесишься, ты никогда не была пуританкой. — Он вдруг засмеялся.

— Что тебя рассмешило?

— Я подумал, с каким чувством смотрел эти сцены наш святоша. Представляю, что делалось в его душе, а, возможно, не только в ней. Как думаешь, он возжелал тебя?

— Тебя только это волнует? — спросила француженка.

— Меня это не волнует, мне это любопытною. Зря я не посмотрел в те минуты на его штаны. Хотя все равно ничего бы не увидел, они же под рясой. А жаль.

— Мне иногда кажется, что ты сумасшедший.

— Я единственно нормальный из всех собравшихся тут. И не только тут, — усмехнулся Святослав. — Я вижу мир таким, какой он есть. А вы все смотрите на него через розовые очки. Особенно это характерно для тебя и Алексея. У вас одинаково нелепый взгляд. С братом говорить без толку, да и желания особого нет. А вот тебе хочу сказать: очнись, посмотри на все реально. Эта пандемия все поставила на свои места. Люди против нее бессильны, они трусливо забились по своим норам. Алексей с Михаилом еще недавно были непримиримыми врагами, готовыми убить друг друга. А сегодня живут под одной крышей вполне по-дружески. А все потому, что жизнь важней всего. Плевать на собственные идеалы, когда появляется задача, — спасти свою шкуру. Вот тебе и момент истины. И разве не об этом мой фильм?

— Ты не прав, между ними царит непримиримость.

— Это всего лишь видимость, не могут же они взять и моментально капитулировать. Вот и продолжают играть в ту же игру. Сначала меня это забавляло, а теперь и смотреть не хочется — уж больно все тривиально. Ты не находишь, любимая?

— Ты все врешь! — выкрикнула француженка. — Все не так. Они были врагами, ими же и остались.

— Тебе так хочется, боишься, что образ борца за свободу потускнеет в твоих глазах. Но это рано или поздно неизбежно.

— Ничего я не боюсь.

— Еще как боишься, я же вижу. Даже руки трясутся.

Соланж вытянула вперед руки и обнаружила, что они, в самом деле, трясутся.

— Я же говорил, — громко расхохотался Святослав. — Все боятся правды.

— Я не боюсь.

— Тогда пойди и выясни ее. Что может быть проще.

— Так и сделаю, спасибо за полезную мысль. — Соланж выбежала из комнаты.

Соланж выскочила из дома и замерла на месте. Было уже темно, прохладный воздух смягчил дневную жару, на небе высыпала обильная россыпь звезд. Она невольно засмотрелась на эту неземную красоту.

Внезапно француженка услышала недалеко от себя чьи-то шаги. Спустив свой взор с небес на землю, она увидела в шагах тридцати от себя мужской силуэт. Лицо человека было скрыто темнотой, но по фигуре она узнала Азарова. И решительно направилась к нему.

— Этот фильм, я не думала, что он выйдет таким, — сказала она.

— Каким бы он не вышел, вы прекрасно справились со своей ролью, — произнес Азаров. — А фильм… — Он задумался. — Не знаю, как вам, после него мне захотелось на свежий воздух. — Он поднял голову вверх. — Вот посмотрите, какая красота, этой ночью самая настоящая феерия звезд. Как думаете, Соланж, может быть, под таким небом существовать такой ужасный мир? Я в это не верю.

— Я — тоже, — поддержала его француженка. — И, тем не менее, здесь на земле, под таким прекрасным небом происходит множество кошмарных событий. А если все же Святослав по большому счету прав?

— Ужасных событий много, но ведь и замечательных — тоже. Святослав назвал картину: «Свет и тени». Но про свет он напрочь в ней забыл. Если поселиться на кладбище, то через какое-то время покажется, что кроме смерти в мире ничего не существует. Знаете, Соланж, Россия как раз такая страна, где дилемма света и тени всегда была очень актуальна. Поэтому так важно тут защищать и взращивать свет. Вы понимаете, меня?

— Да, Алексей. — Неожиданно Соланж взяла Азарова под руку. — Не хотите прогуляться?

— Хочу, — улыбнулся он.

Они медленно пошли по тропинке в сторону небольшого сада. В нем было высажено много разных цветов, и их запахи наполняли воздух невероятным сладким ароматом.

— Алексей, скажите только честно, вы верите в то дело, которое делаете? — вдруг спросила Соланж. — Для меня ваш ответ очень важен. Вот Святослав не верит ни во что, для него наш мир — это одна большая клоака. У него задача — не провалиться в нее и получать как можно больше удовольствий. А все остальное ему безразлично.