Йожеф Дарваш - Город на трясине

С наступлением рассвета звезды в небе стали меркнуть в густой пелене тумана. Дома, деревья и дорогу тоже окутал туман. Шандор так хорошо знал дорогу, что смело мог идти по ней даже с закрытыми глазами. Однако теперь все словно изменилось вокруг, и Шандор шел неуверенно, чуть ли не на ощупь. За те несколько часов, когда он шел с хутора в село, все здесь изменилось. Так, по крайней мере, ему казалось. Другими стали дорожки и канавы. Деревья, казалось, стояли не на своих местах. Как-то совсем по-иному раскинулось над селом небо, а может, и сама земля вращалась теперь совсем в другом направлении…

Втянув от холода голову в плечи, Шандор быстро переставлял босые ноги, а когда на горизонте появилась бледная полоска рассвета, перед ним раскинулась местность, которую, как ему показалось, он видел впервые в жизни.

Время обмолота давно кончилось, но хлеба, заработанного артельщиками, не хватило и на несколько недель. Это и не удивительно, так как у большинства артельщиков были большие долги а, когда наступил день получения заработанного зерна, старший артели, разъезжая по домам, собирал все, взятое в долг.

Лето промчалось быстро, а вместе с ним улетучились и все надежды на лучшее будущее. А люди, как были, так и остались такими же бедными и несчастными, обремененными множеством забот, которые не убывали у них ни сегодня, ни завтра… Мир для них нисколько не изменился, лишь они сами постарели, и многие уже не надеялись больше, что им все-таки удастся ухватить за хвост синюю птицу удачи и хоть как-то улучшить свою жизнь.

Они снова вернулись в свои дома, которые покидали на лето, уходя на заработки. Несколько дней они отдыхали, испытывая чувство удовлетворения, как люди, честно сделавшие свое дело, а затем вновь пускались вдогонку за быстро бегущим временем, чтобы так никогда и не догнать его.

Были, конечно, и такие, кто не хотел мириться с самотеком и пытался как-то изменить свою жизнь. К числу таких принадлежало семейство Берты.

Берта этим летом довольно хорошо поработал сам, да и его взрослые дети тоже кое-что принесли в дом, так что после уплаты всех долгов у них осталось несколько центнеров пшеницы, которой вполне могло хватить до рождества или до Нового года.

Жена Берты так и рассчитывала, однако сам хозяин решился на довольно смелый шаг. Он задумал продать несколько центнеров зерна, а на вырученные деньги купить гусей, которых можно было откормить кукурузой, полученной за работу на ее уборке. Откормив гусей, Берта мечтал продать их. По его мнению, вырученная сумма не только окупит все затраты, но еще и даст внушительную прибыль, пустив которую в оборот, можно увеличить капитал настолько, чтобы позволить себе завести собственное хозяйство.

Сам по себе план был хорош, однако претворить его в жизнь оказалось не так-то просто.

Как только в кармане у Берты появилась сумма, какой он никогда в жизни не имел, голова у него пошла кругом. И не столько от радости, сколько от страха перед ответственностью. Покупку гусей он начал откладывать от одного базарного дня до другого, выжидая, что через неделю цена на них упадет. А денежки тем временем понемногу все текли и текли. Нищета, в которой они пребывали много лет подряд, настойчиво требовала от Берты сейчас, когда у него оказались деньги, пожить по-человечески хоть несколько деньков.

Сначала на радостях они позволили себе праздничный обед, потом еще один, потом еще и еще, пока не истратили почти половину денег. В результате оставшихся денег хватило на покупку всего лишь нескольких гусей.

Однако с этой покупкой им явно не повезло: через пару дней гуси начали дохнуть. Испугавшись, что такая же участь постигнет всех оставшихся птиц, Берты порезали их и съели.

Правда, тетушка Дьерене утверждала, будто гуси вовсе и не подохли, будто все это, мол, выдумка самих хозяев, которым нужно было придумать какой-нибудь благовидный предлог, чтобы съесть птиц. Однако верить словам тетушки Дьерене было опасно, так как она любила обо всех сказать что-нибудь плохое.

— Знаешь, соседушка, саранча и та столько не жрет, сколько гуси, — философствовала тетушка. — Для этих тварей самое главное — набить потуже животы…

Так печально окончилась попытка разбогатеть в семействе Берты.

Были и такие, кто после жатвы с обмолотом, когда до осенних работ оставалось еще несколько недель, принимался за ремонт собственного дома. Этот ремонт, как правило, ограничивался починкой повалившегося забора или же заменой нескольких сгнивших досок, а до ремонта худой крыши руки так и не доходили.