Михаил Богатов - Имя Твоё

и спрашиваешь ты тогда, отчаявшись перед выбором быть предателем по-честному или безумствовать догадливо, и скажи тебе кто, когда ехал туда, что сам будешь к вечеру минувшему беседу вести, когда все о ней молчат, не поверил бы, но теперь спрашиваешь ты у Марфы: как, Марфа, ты вечер вчера провела по ухода моего времени; и Марфа отвечает тебе: читала книгу; а ты, Мария, спрашиваешь, и глазами Марию насквозь пронзить собираешься, и, в то же время, умоляешь её и соврать, и правду показать хоть как-то, и чего ждёшь не ведаешь, лишь бы чего, пусть в сообщники возьмёт, пусть раскроет тебя, но хоть что-нибудь, а Мария, ложкой в тарелке водит вяло среди еды оставшейся, и отвечает тебе также вяло: а что это ты интересуешься жизнью моею вдруг, на что маменька ей: Мария, ну что же ты так с Андреем разговариваешь, и сама тебе маменька за Марию отвечает, таков уж нрав у маменьки их, углы острые сглаживать, боль семейную всю на себя и неурядицы все принимая, отвечает тебе маменька: мы с Марией вчера кино допоздна смотрели про любовь, звали Марфу, но у неё настроение никчёмное было, читала она; и ты понимаешь тут, что если даже сёстры и хотят тебя разыграть, то маменька, знаешь ты её превосходно, ни за что бы в эту игру их не включалась, слишком много супруг её саму разыгрывал, и, к тому же, отношения с мужчинами дочерей её дело важное, и одного ей лишь хочется: чтобы дочери счастливы были, а счастье на обмане не построишь, в этом маменька уверена, и зная всё это о маменькиных убеждениях, пробивает тебя озноб уже настоящий, и понимаешь ты, что ничего ты не понимаешь, и слов предупреждение Марии не Марии беспомощно припомнить силишься;

но тогда я их не вспомнил дословно, много позже всплыли они предо мною, но смысл их приблизительный помнил, а вот формулировки точной нет, помню лишь, что Мария себя саму в лице третьем именовала, и вот они, слова эти: такое больше не повторится и почему не спрашивай, и не мучай Марфу тем, что она не я, и с Марии меня не требуй, вот слова её те, и вспомнил я об игре своей в демона, и стало мне так дурно, что попросил я выпить чего-нибудь покрепче, и тогда маменька Марфу за коньяком отправила на кухню, а меня спросила шутливо: а ты что же вчера делал, коли сегодня трясёт с похмелья всего, и видел я точно, что Мария заинтересованно взглянула на меня, но не как ночь со мною проведшая, а как та, которой мой визит к Марфе безразличен и неприятен, и кто, наконец-то, может что расскажет интересненькое здесь, и тогда я сказал, что пил с Брутом, отмечал помолвку одного нашего общего с ним друга, которого вы не знаете, а далее я уже так и не смог определить для себя: что же было ночью этой со мною, и кто был тогда это, Мария или демон всамделишный;

а что же Брут, он никак не прояснил ситуации этой, Андрей;

Брут уверен до сих пор, что то была Марфа, вероятно уверен, ибо я его не видел давно;

и ты его не желал переубеждать в том, дабы историю твою необычную поведать;

да, но он не переубеждался, не верил мне в этом, и я хотел бы другу всё рассказать, да он обиделся на меня шибко тогда, и я не ведаю: в чём дело тут, разговор у меня с ним был вскорости после того, как мне отец Георгий ваш явился, ведь накопилось уже две истории у меня странных вместе с явлением этим, и пока лишь ночь одна на счету чудес водилась, в коей я с Марией не Марией страсти похотливые утолял, то меня в смущение и жуть всё это вводило такую, о коей не хотелось никому, даже другу, ведать, а как этот ваш священник ко мне в машину сел, и как с вами мы тогда повздорили у сестёр дома, так умалчивать чертовщину эту или боговщину мочи уже никакой не было;

почему, Андрей, коли о том ты вспомнил теперь сам, почему в ярости таковой находился ты в вечер тот встречи нашей первой, со стороны ведь казалось, будто с тобой, наоборот, никогда ничего подобного не случалось ни разу, мистический опыт девственно пустынен, будто скептиком ты от не заселённости этой даже заделался, и Мария подлинная, сестра которая Марфы подлинной, она так и полагает до сих пор на счёт твой;

Мария глупа и вам ли того не знать, отец Дмитрий, со всею проницательностью вашей, но прежде чем вам отвечу я, скажите: а разве вы, в вечер тот, не верили в скептицизм мой;

нет, Андрей, не верил, поскольку наслышан тогда уже был о том. как сорокадневный срок соблюдя, по совету отца Георгия, получил ты Марфу свою, и это чудо, ангелом наведённое ты сам пережил, и даже участие в оном принял, и сколько раз тогда я к нему ни возвращался, сёстры уходили от вопроса этого, и ты, Андрей, сам сейчас уже, вновь не причислил на счёт чудес своих ещё третьего, этого сна Марфиного, а оно не менее удивительное, нежели ночь, удовольствиями одаряющая, хотя и с кем проведённая неведомо, не менее удивительно, нежели явление священнослужителя почившего;