Александр Кулагин - Огненный Эльф

- Отлично! Молодчина, Эл! - воскликнул я. - Теперь можешь выбираться: это дурачьё уже улетучилось... Слышишь меня? Мы от них избавились, так что вылезай давай... Эл!... Эл?...

Никто не отзывался. Отверстие открытого люка хранило угрюмое молчание. Из его таинственной, будто потусторонней глубины не доносилось ни звука. На закопчённом бледно-сером снегу оно казалось даже более беспросветным, чем на самом деле.

- Э-ЭЛВИ-И-ИН!!! - крикнул я громко, как никогда. В ту минуту мне показалось, что если бы где-то поблизости оказался человек, способный слышать голоса эльфов, он услыхал бы мой вопль даже на другом конце улицы. Но в том-то и беда, что рядом не было никого, кто мог бы меня услышать. Единственный представитель человеческой расы, для которого я не был пустым местом, теперь сам не отзывался на мои окрики, сгинув в чёрном небытии.

Время шло. Из тёмного жерла люка никто не показывался, и повисшее в воздухе безмолвие с каждой минутой становилось всё страшнее и всё безжалостнее...

Глава Седьмая,

в которой перед читателем во всём своём блеске предстаёт радужная цитадель

Первым делом я, разумеется, быстро проверил все соседние Окна. Однако мои старания ни к чему не привели: в той части Лабиринта, где я сейчас находился, не было ни одного Окна, из которого можно было бы увидеть канализацию. Оно и не удивительно. В этом мрачном зловонном подземелье большую часть времени царит кромешная тьма. Лишь изредка его влажные, покрытые плесенью стены озаряются светом фонарей одиноких служащих, проверяющих целостность тоннелей и труб. Однако сегодня, как известно, был выходной, и работники очистных служб, подобно прочим здравомыслящим людям, предпочитали проводить его НА поверхности земли, а не ПОД ней.

Мне стало жутко от осознания того, что мой друг оказался в месте, куда не проникает ни единого лучика света. Я даже и предположить не мог, что с ним сталось. Возможно, упав с высоты, он ушибся, потерял сознание или даже... Нет... Об этой возможности мне и думать не хотелось... Обычно в таких ситуациях говорят: "как сквозь землю провалился". Только вот в данном случае слово "как" было явно лишним.

В конце концов моё волнение дошло до того, что я даже решился на рискованный шаг. Выскользнув за пределы свечного пламени, я отлетел от него на небольшое расстояние и заглянул прямо в люк под собой с высоты нескольких метров. При этом я держался за свечной фитиль одной единственной рукой, которая вытянулась в эту минуту подобно узкой и непомерно длинной огненной искре.

На самом деле эльфы способны иногда даже перелетать из одного пламени в другое, преодолевая небольшое расстояние прямо по воздуху. Хотя редко кто из нас отваживается на совершение подобного "свободного прыжка", поскольку трюк этот на редкость опасен. Бывают, правда, ещё специальные шаровые колесницы, которые и вовсе позволяют их счастливым обладателям летать где угодно и подолгу оставаться вне Огненного Лабиринта, не подвергаясь при этом ни малейшей опасности. Вы, люди, называете эти наши колесницы шаровыми молниями. Но их имеют в своём распоряжении лишь важнейшие из наших сановников да ещё некоторые исследователи.

Итак, я отлетел от свечи на расстояние, достаточное для того, чтобы заглянуть прямо в глубину зияющей круглой дыры. Ужасный холод внешнего мира в единый миг обхватил меня своими когтистыми ледяными лапами. Дыхание моё перехватило, перед глазами заплясали голубые искры. Чтобы лучше понять, что я испытывал в тот момент, представьте себе, как вы ни с того ни с сего выскакиваете из тёплой постели и тут же с разбегу ныряете в ледяную прорубь. Ну и как ощущения? Вот и мне не очень... Но, как вскоре выяснилось, все мои мучения были ко всему прочему ещё и напрасны. Отверстие люка чернело, словно зев легендарного Левиафана. Внутри него не было видно ничего, кроме сплошной тьмы, не говоря уж о мальчике по имени Элвин.

С каким же облегчением вернулся я обратно в родной жар Лабиринта. Нет, подобные прогулочки вряд ли войдут в число моих постоянных интересов. Я медленно отстранился от Окна и с тоской уставился на его глянцево сверкающую, напоминающую большой мыльный пузырь сферу.

Что же я натворил? И зачем только я затеял всю эту эпопею со спасением фабрики? Да ещё Элвина в неё втянул! Фабрика? А что фабрика? Да гори она синим пламенем! А вот если из-за неё погибнет ни в чём не повинный ребёнок - вот это будет плохо! Запоздалое раскаянье навалилось на меня всей своей неумолимой тяжестью. В этот момент я как-то забыл, что и судьба Элвина вообще-то тоже зависела от предпринятой нами операции. Но, в конце концов, уж лучше сидеть в лечебнице для душевнобольных, чем лежать на кладбище!