Александр Кулагин - Призрак Проклятой Башни

ПРИЗРАК ПРОКЛЯТОЙ БАШНИ

Покуда тело бренное душа не одолеет,

В зерцале тёмном свет она увидеть не сумеет.

Знаете, за что я терпеть не могу детей? За то, что они вечно делают всё наперекор, слоняются где попало и лезут куда их не просят! Самое большое счастье для них состоит в том, чтобы безнаказанно шататься по всевозможным заброшенным стройкам, старым покинутым особнякам и прочим развалинам. Уж не знаю, что они в этом находят, но по какой-то неведомой причине любое подобное место, словно магнит, притягивает к себе юных искателей приключений. Стоит ли говорить, что старая башня, в которой я обитаю, вызывает у них живейший интерес?

Одинокая, мрачная, открытая всем ветрам возвышается она на холме в стороне от дороги и жилых домов, темнея на фоне пасмурного серого неба. Холодный сквозняк играет в её давным-давно лишившихся стёкол разбитых окнах, продувая насквозь всё внутреннее пространство от почерневших балок крыши до покрытых трещинами плит нижнего этажа, наполняя пустые безлюдные комнаты своим заунывным пением. Словно воплощение чьей-то бессмысленной, давно окончившейся жизни стоит она и всё никак не обрушится.

Сам я гляжу на своё жилище в основном изнутри. Однако мне отлично известно, насколько угрюмо и зловеще оно выглядит снаружи и насколько гнетущее впечатление производит на всех, кому случается оказаться поблизости. Северная половина строения снизу немного темнее остальной его части из-за слоя застарелой копоти, оставшейся от давнего пожара и за долгие годы так и не отмытой до конца бесчисленными ливнями. Ветхие, почти насквозь прогнившие входные двери свободно болтаются на остатках ржавых петель, открываясь и закрываясь, когда им заблагорассудится. Вернее, когда это заблагорассудится ветру.

Уже не один десяток лет отряды малолетних бездельников, возомнивших себя великими исследователями, раз за разом штурмуют мою башню, проникая в неё, несмотря на строгие запреты своих родителей. Потом они сами взрослеют и в свою очередь пытаются запретить делать это уже своим детям. Но куда там! Разве можно переложить в чужую голову свою собственную накопленную годами мудрость и житейский опыт? И всё повторяется вновь и вновь. Вот и сейчас, похоже, в моё старинное обиталище с разведывательной миссией явилась очередная партия лоботрясов.

Что ж. Остаётся встретить их, как и подобает моему нынешнему званию и должности...

Глава Первая,

в которой несколько юных авантюристов предпринимают отчаянную экспедицию в поисках графского клада

Обветшалые двери с тяжким скрипом приотворились и в образовавшемся проёме возникло несколько ребячьих лиц. Компания, состоящая из мальчишек разных возрастов, где-то от восьми до четырнадцати лет, замерла на пороге, вглядываясь в полумрак заброшенного помещения, прислушиваясь к царящей внутри тишине, ловя рассеянные в воздухе запахи сырости и запустения. В глазах детей отражалась целая гамма чувств: любопытство, настороженность, страх, восторг и предвкушение чего-то необыкновенного.

"Всё ясно. Селяне. Должно быть, с окраины Сорбери, - установил я, скользнув по компании намётанным глазом. - И, судя по одёжке, не из самых бедных".

Что ж. Ничего удивительного. Именно представители среднего класса чаще всего и наведываются ко мне в гости. За отпрысками богатых семей слишком хорошо следят их родители, а также всевозможные няньки и гувернёры, чтобы у тех оставалась возможность лазать, где им вздумается. А у бедняков головы заняты в основном более серьёзными проблемами. К примеру, добычей хлеба насущного. К тому же у них слишком сильно развит суеверный страх перед местами, подобными этому. Но именно у детей из более-менее зажиточных семей достаточно свободы воли и свободного времени, чтобы заниматься исследованиями.

- Ну тут и хлам! Будто лет сто никто не живёт, - после минутного молчания произнёс наконец один из мальчиков.

- Так оно и есть. Ты что ль не знаешь? С тех пор, как старый граф умер, как раз где-то лет сто и прошло, - ответил ему другой.

- Слушайте! Тут как-то... неуютно. Может, лучше куда-нибудь в другое место сходим? - подал голос третий, судя по росту, самый младший из всех.

- Вечно ты всего боишься! - со смехом заметил старший мальчик, стоявший впереди. - Даже когда тебя мама в погреб за редькой пошлёт, и то дрожишь, как банный лист!