Сарей Уокер - Диетлэнд

— Я буду унижена, — простонала я. — И ты это знаешь. Ты ведь хочешь, чтобы так получилось, не так ли?

— Ты выставляешь меня каким-то пыточных дел мастером.

— Я просто не могу понять, зачем тебе все это. Я думала, ты хочешь, чтобы я передумала насчет операции? Пока что ты не очень хорошо справляешься.

— Я хочу, чтобы ты почувствовала себя Алисией. Она хочет встречаться с мужчинами. Она хочет влюбиться, выйти замуж, завести детей, весь предсказуемый триумвират. Ты сказала, что хочешь этого.

— Но я еще не Алисия.

— Мы просто притворимся, что ты Алисия. Я хочу соединить настоящее и будущее. Это всего лишь эксперимент.

— Хорошо, давай сюда своих мужчин, мне все равно. Надеюсь, они унизят и оскорбят меня. Это лишь подтвердит то, что я давно знаю, а ты все никак не можешь принять: Плам не должна существовать.

Плам оставалась в прошлом, словно кто-то стоящий на платформе, когда поезд трогается и исчезает в тенистой мгле молодого рассвета, ускользая из поля зрения. Нет, я даже не помашу ей рукой.

Я даже не потрудилась спросить о пятом задании. Верена сказала, что «создание нового образа» начнется завтра. Я должна была встретиться с ее подругой Марло Баханан в Cafe Rose на Юнион-сквер. Имя Марло Баханан было мне знакомо, хоть я и не могла вспомнить, откуда. Я прокрутила имя в голове несколько раз, пока не зажглась лампочка:

— Постой. Марло Баханан? Актриса?

— Да, она вроде была актрисой. Но я никогда не думала о ней в таком ключе. Для меня она просто Марло.

Я должна была догадаться, что «обычных» друзей мне не стоило ждать.

— Что-то не так? — как бы с невинным любопытством спросила Верена.

С каждым днем «Новая программа баптисток» становилась все страньше и страньше.

«Новая программа баптисток», задание третье:

Преображение

Когда я была маленькой девочкой, прячущейся от глядел в гостиной дома на Харпер-лейн, я каждый четверг смотрела ситком «Элли» с Марло Баханан в главной роли. Она играла Элли Уотерс, юную девушку из Огайо, которая отправилась в Нью-Йорк Сити, чтобы стать ТВ-метеорологом. Это была история обычной американской девочки из провинциального городка на Среднем Западе, которая мечтала покорить мегаполис и стать звездой.

Актриса Марло Баханан, а следовательно, и ее героиня Элли были знамениты своими волосами боттичеллиевской Венеры — длинными, густыми, золотисто-медовыми локонами. Было завораживающе наблюдать за ней каждую неделю: как золотые пряди ниспадали на плечи и спину, как они развевались на ветру, как раскачивались из стороны в сторону, словно юбка танцовщицы хула, когда Марло шагала по улице. Марло появилась в серии рекламных роликов для шампуня, в которых изображала принцессу Рапунцель. Она также снялась для обложки журнала Vanity Fair , на которой предстала почти обнаженной — все ее прелести закрывали длинные золотые пряди. Волосы были ее визитной карточкой. До «Элли» она выступала моделью для молодежных журналов — снималась для Daisy Chain и «Севентин».

Несколько лет я с удовольствием смотрела «Элли», но когда сериал закрыли, я стала увлекаться другими вещами и больше не вспоминала о Марло, пока Верена не упомянула о ней. Честно, я не могла припомнить, чтобы видела Марло по телевизору после закрытия «Элли». Казалось, она просто исчезла с экранов.

В ночь перед тем, как я должна была встретиться с Марло, я лежала на кровати будто парализованная, с тошнотой в горле и покалыванием по всему телу, спасибо уменьшенной до микроскопических размеров дозе Y . Я нашла в интернете несколько серий «Элли»; я лежала, стараясь то ли уснуть, то ли, наоборот, не засыпать, серии воспроизводились фоном, и в полудреме слушала задорный голосок Элли Уотерс — одно из немногих счастливых воспоминаний о жизни на Харперлейн.

В Café Rose тем утром я прибыла раньше Марло. Перед тем, как я вышла из дома, мне позвонила Верена и попросила привезти с собой одно из платьев Алисии. Я выбрала белое поплиновое платье с фиолетовой отделкой; аккуратно сложенное, оно покоилось в сумке у меня под ногами. В голове играла музыкальная тема из ситкома про Элли Уотерс; я словно видела, как юная Марло в своем дождевике несется под ливнем по улочкам Бродвея, но локоны ее остаются сухими и безукоризненно уложенными.

Я, конечно, ожидала, что «в жизни» Марло будет выглядеть по-другому, и не только потому, что прошло уже много лет. Знаменитости всегда выглядели отлично от своих образов на экранах и обложках журналов, это я знала еще со времен работы в ресторане Делии, который стоял на окраине Западного Голливуда. Всякий раз, когда порог переступала популярная актриса, я чувствовала разочарование. Я ждала, что женщина будет излучать свет, как это бывало на экране, где каждое, даже самое незначительное движение — взмах ресниц, наклон головы — было преисполнено красоты и совершенства, как у птицы, расправляющей крылья. В жизни же знаменитости походили на призраков; их обычно такие заметные, ярко выраженные черты лица сглаживались, как будто их столько раз тиражировали и воспроизводили где ни попадя, что они тускнели, блекли.